Чувствуя слабость позиции Грея в политических кругах Англии, Бенкендорф предупредил Нератова, что британский министр иностранных дел может подать в отставку, вызвав формирование нового кабинета с другой политической ориентацией. Стоит ли России рисковать возвратом к прежнему соперничеству ради второстепенных вопросов? Грей хотел всего лишь заверений, что Россия останется верна преамбуле договора 1907 г. Для него это было не вопросом престижа, а жизненной необходимостью, чтобы остаться у власти. Грей пользовался поддержкой большинства населения страны и прессы, но внутри самой либеральной партии росли оппозиционные настроения. Либералы выступали за улучшение отношений с Германией, и в случае падения Грея сразу последует сближение с Германией. Бенкендорф подчеркивал: «Для тех, кто желает распада англо-русского союза, дело Шустера является мощным рычагом».

А.П. Извольский присоединил свой голос к голосу Бенкендорфа в поддержку англо-русского соглашения, доказавшего уже прошлым летом свою эффективность: «Не может быть сомнений, что Германия, решившая утвердиться в Марокко, отступила только перед перспективой столкновения с Францией, Англией и нами. Я понимаю всю сложность согласования в настоящий момент наших действий в Персии с пожеланиями Англии. Тем не менее я умоляю вас не терять из виду неисчислимые последствия разрыва с Англией из-за персидских дел».

Отвергнув русский ультиматум от 29 ноября, персидский кабинет попытался уйти в отставку, однако регент отказался принять ее, и Самсаму ос-Салтане, Восугу од-Дой-лы и их коллегам пришлось по мере сил работать и дальше. Действия русских вызвали всплеск национальных чувств. В Тегеране и в главных городах провинций шли митинги и демонстрации. Демократическая фракция меджлиса призывала к вооруженному сопротивлению. Мольбы о помощи были разосланы парламентам всех стран, включая конгресс Соединенных Штатов. Однако Поклевский, тщательно наблюдавший за ситуацией, считал, что решение зависело в значительной степени от наджафского духовенства и Сардара Ас'ада, хана бахтиаров.

Лидеры бахтиаров имели претензии и к Шустеру, и к меджлису. Самсам ос-Салтане, премьер-министр и его брат Сардар Ас'ада давно согласились бы на все требования русских, если бы не генеральный казначей и его радикальные сторонники. Двое из ханов бахтиаров говорили в ноябре Поклевскому, что обсуждают, то ли устроить государственный переворот, избавившись от Шустера и меджлиса; то ли уехать из столицы, оставив страну на произвол Мохаммада Али. Они заверили Поклевского, что сформированное бахтиарами после переворота правительство было бы готово действовать в согласии с Россией и Англией, выгнать Шустера, распустить меджлис и сделать регентом одного из своих ханов. Они обсуждали этот план и с Баркли, который отказался давать советы по этому поводу.