— Вот земли-то сколько завоевали: едешь, едешь — и конца нет, — говорил словоохотливый ездовой.

В Монастырище мы остановились покормить лошадей. Здесь нас догнал Кузьмин. Из Монастырища поехали все вместе. К вечеру добрались до Гнилева, отмахав сорок километров. В этом селе мы оставили повозку и лошадей. Дальше пришлось следовать в лодках. Гуры находились на левой стороне Десны, чуть ниже по течению. В Гурах, в большом деревянном доме, разместился «Штаб объединенных партизанских отрядов группы западных районов области», как теперь официально именовалось объединение. Нас встретили Алешинский, Бондаренко и Емлютин.

Мой доклад состоялся на другой день.

После доклада Алешинский задержал меня и сказал:

— Командную работу тебе пока придется оставить.

— То есть как оставить? Что это значит?

— Это значит, что командную работу придется оставить, а политической заняться.

Бондаренко уточнил:

— То есть заниматься тем же самым, чем ты занимался прежде, только в больших масштабах, точнее сказать, командно-политической…

— Да-да. Словом, Выгоничи пора оставить. Бондаренко тебя облюбовал. Вот приказ штаба фронта и решение Орловского обкома партии о назначении тебя заместителем комиссара объединения.

И вот я в новой должности. С чего начинать? Должен признаться, что, приступив к своим новым обязанностям, я прежде всего решил удовлетворить нужды Тарасова в вооружении и в табаке.

— Своя рубашка ближе к телу, — засмеялся Бондаренко, осматривая то, что я отложил для Тарасова. — Будешь теперь все совать выгоничским отрядам! Имей в виду, рубашка твоя теперь стала раз в двадцать шире.

Как бы то ни было, а для Тарасова мне удалось «вырвать» противотанковое ружье, два пулемета, боеприпасы, несколько приборов «бармит» и, конечно, табаку.

В тот же день мы распростились с Тарасовым. Он, взвалив на плечо ПТР и нагрузив выделенных ему на помощь партизан, пошел к Десне. Я долго смотрел ему вслед, пока его плотную, рослую фигуру не скрыл кустарник. И не заметил, как ко мне подошел какой-то человек.

— На Выгоничи смотрите? Далеко Выгоничи, отсюда не видать, — сказал он.

Протянув мне руку, он представился:

— Коротков, Николай Петрович, редактор газеты. Будем знакомы.

Нужно сказать, что 23 мая в глубоком вражеском тылу вышел первый номер газеты «Партизанская правда». Небольшая газета, на две странички полулиста, не блистала полиграфическими ухищрениями. Но она печаталась здесь, в Брянском лесу, писала о наших, партизанских, делах, была живой свидетельницей наших успехов.

С интересом посмотрел я на Короткова. Так вот каков человек, делающий нашу газету!