Когда после Полтавской виктории государь щедро награждал своих лучших слуг, Шафиров получил чин подканцлера и тайного советника, а в следующем году новый для России титул барона.
В 1711 году подканцлер сопровождал царя в Прутском походе, где и совершил свое главное историческое деяние. Когда Петр по излишней самоуверенности угодил со всей армией в совершенно безвыходную ситуацию, блокированный огромным турецким войском, казалось, что всё пропало. «Господа Сенат! Сим извещаю вас, что я со своим войском без вины или погрешностей со стороны нашей… в четырехкраты сильнейшею турецкой силою так окружен, что все пути к получению провианта пресечены, и что я без особливыя Божия помощи ничего иного предвидеть не могу, кроме совершенного поражения или что я впаду в турецкий плен», – в отчаянии писал Петр. Его опрометчивость могла стоить России всех ее трудных завоеваний. Отправляя хитроумного подканцлера просить у визиря мира, павший духом царь позволил ему соглашаться на любые условия, вплоть до передачи шведам Прибалтики и даже Пскова, лишь бы избежать «шклавства» (неволи).
Шафиров совершил невозможное. То ли взяткой, то ли одним только дипломатическим искусством он выговорил у Мехмет-паши свободный пропуск и для царя, и для его армии – в обмен всего лишь на Азов. Петр не верил такому счастью и по возвращении отметил свое спасение как великую победу.
П.П. Шафиров.
Истинный спаситель царя и державы должен был остаться заложником у турок и провел там два с половиной года – очень непростых, потому что при всяком обострении отношений султан имел обыкновение заточать русских уполномоченных в тюрьму. В конце концов, подкупив чуть не половину османских министров и даже мать султана, подканцлер добился от Константинополя мирного договора, тем самым надолго обезопасив южную границу России. Ко времени возвращения Шафирова царь уже подзабыл или не хотел вспоминать Прутскую катастрофу, и Петр Павлович никакой особенной награды за свое кудесничество не получил – более того, дальнейшая судьба подканцлера позволяет предположить, что государь стал его недолюбливать.
Служил Шафиров по-прежнему успешно: вел переговоры, заключал договора, плел дипломатические интриги. Обнаружилось у него и еще одно дарование – публициста. Он издал несколько книг, в которых прославлял царя и Россию. Сочинения эти предназначались главным образом для европейских читателей.
По своей привычке взваливать на всякого толкового помощника как можно больше дел, Петр поручил Шафирову привести в порядок почту. Подканцлер стал по совместительству генерал-почт-директором, и действительно связь заработала много лучше. Между главными городами были организованы почтовые тракты, по которым корреспонденция теперь доставлялась не от случая к случаю, а регулярно (например, из столицы в столицу дважды в неделю, а в Сибирь раз в месяц).