Оливия не ожидала отказа и тем более не предполагала, что её кроткая просьба вызовет бурю возмущения

– А зачем вам это, юная леди, позвольте спросить? Нет, меня поражают современные девушки! – завёлся Матиас Крэббс, размахивая письмом. – Никакого понятия о приличиях! Готовы на всё, лишь бы потешить своё любопытство. Хочу напомнить, если кто забыл: в моём доме произошла трагедия! Да, да, трагедия! Убита моя невеста, застрелен Майкл Хоггарт! Два человека покинули этот мир раньше срока, ну разве это не ужасно?! Симмонс, унесите письмо в холл, сразу же после завтрака я сообщу о нём инспектору. И до этих пор никто! Все слышали? Никто не должен к нему прикасаться!

Дворецкий с лёгким поклоном принял злополучное письмо на поднос и неспешно вынес его из столовой. Близнецы, снова переглянувшись, извинились и вышли вслед за ним.

Когда Симмонс удалился, Оливия, убедившись, что её никто не видит, взяла в руки конверт и внимательно прочла имя отправителя и его адрес. Сюда, в холл, продолжал долетать голос всерьёз разошедшегося Матиаса Крэббса.

– Ума не приложу, почему он так взбеленился, – с досадой сказала Оливия. – В этот раз в число неугодных попала я.

– Не обращай внимания, – отмахнулся Филипп. – У старика сдают нервы. В чём-то он прав – не всё ли равно, кто прислал письмо Хоггарту? Бедняге его уже не прочесть. Есть в этом что-то жуткое, правда?

Оливия согласно кивнула, а потом, вздохнув, как перед тяжёлой работой, сообщила:

– Я возьму макинтош, а ты иди за своим пальто. Хватит сидеть и трепаться, пора действовать. Мы отправляемся осматривать место преступления.

***

Энергии Оливии хватило и на то, чтобы разработать план действий, и на то, чтобы убедить Филиппа в необходимости таковых. Близнецы, вяло пререкаясь, отправились к ручью, выбрав окольный путь, чтобы их не видел никто из дома.

С самого утра моросил мелкий дождь, и прогулку нельзя было назвать приятной, к тому же им предстояло осмотреть место, где чуть более суток назад застрелили Майкла Хоггарта.

– Что ты надеешься там найти? – недовольно ворчал Филипп, которого лихорадочная активность сестры утомила с самого начала. – Полицейские там уже все осмотрели, все следы затоптаны, тело забрали.

– Не называй Майкла телом, прошу, – содрогнулась Оливия. – Ничего нет хуже этого. Вот жил человек, жил, на что-то надеялся, чего-то хотел, играл в теннис – и довольно неплохо, между прочим, – а потом умер и стал просто телом. Это… отвратительно. Я это слово с детства терпеть не могу. Ещё когда…

Филипп сразу понял, что она имеет в виду. После исчезновения Изабеллы близнецов шелестящим облаком окружали разговоры взрослых, которые велись зловещим шёпотом.