Эта часть сада находилась в низине, и туфельки Оливии из тонкой замши сразу же промокли насквозь, но её исследовательского пыла такая мелочь ничуть не охладила. Дождь усилился, и теперь мерный шорох капель и туманная дымка отделили близнецов от большого дома и всех, кто там находился.

Осторожно пробравшись через заросли ежевики, они ступили на лужайку у ручья. Здесь и правда не осталось никаких следов, кроме выкопанной ямы, возле которой обнаружили застреленного Майкла. В ней скопилась вода, и плавало несколько пожелтевших листьев.

– У меня вот что всё из головы не выходит, – пожаловалась Оливия, присев на краешек опрокинутой скамьи, – видела тётушка Розмари в ту ночь мужчину за портьерой или у неё фантазия разыгралась?

– Мне тоже это не даёт покоя, – признался Филипп, усаживаясь напротив. – Беда таких тётушек в том, что, что бы они ни утверждали, все считают их выжившими из ума и не прислушиваются к их словам. Я вчера сам почувствовал себя такой вздорной тётушкой, когда убеждал инспектора и сержанта, что Грейс невиновна в смерти Майкла. Видела бы ты, как они на меня смотрели. Я думал, что Оливер предложит мне чашку мятного чая и тёплый плед.

– Просто если в коридоре и правда кто-то был, – продолжала Оливия, рассеянно принимая сигарету, – то почему бы не предположить, что это был Джереми Эштон?

– Ты думаешь, что кузина Вивиан по ночам встречается с ним в Гриффин-холле?

Оливия закатила глаза.

– Знаешь, от этой твоей кузины Вивиан всего можно ожидать. Ты и не представляешь её безобразное поведение, когда мы гостили у Эштона. Я ещё никогда не была такой лишней, а она явно воображала себя царицей Савской, не иначе. Ну или Клеопатрой, одновременно флиртующей с Цезарем и Марком Антонием. Если бы можно было играть в теннис втроём, думаю, меня бы отправили смешивать коктейли.

– Ццц. Зависть – ужасное чувство, сестрёнка, – вкрадчиво сказал Филипп. – И она такая же моя кузина, как и твоя. Родственников не выбирают, знаешь ли. К тому же она американка. А Эштон мне давно кажется подозрительным. Он находился в Гриффин-холле в тот вечер, когда убили Айрис. Я пытался обратить внимание инспектора на этот факт, но тот отмахнулся. По-моему, он просто хочет быстрее закрыть дело. Ведь так удобно получается: неверный муж и жена всё время вздорят, а потом происходит финальный скандал, нервы у жены не выдерживают, она прячет револьвер, выслеживает ночью мужа, застаёт его за тем, что он собирается похитить принадлежащий ей алмаз, и всё! Раздаётся выстрел, дело сделано. Вот только Грейс не стала бы после этого хранить револьвер в своей комнате. И она бы не допустила, чтобы её обвинили в убийстве, ведь тогда малышка Полли останется совсем одна – и без отца, и без матери.