Экономка приветствовала Филиппа до того радушно, будто они встретились после долгой разлуки. Спустив пенсне на грудь и оторвавшись от пухлой тетради в коричневой коленкоровой обложке, она усадила «бедняжку» (так до сих пор она мысленно называла близнецов), напротив себя и, сломив его возражения, вызвала Дорис и приказала ей принести две чашки чая и засахаренных фиг, к которым Филипп в детстве питал необъяснимую страсть. Это заставило его испытать жесточайший стыд из-за того, что он только сейчас удосужился спуститься в кухню и навестить женщину, чья доброта много лет назад отогрела их с Оливией сердца.

Поедая фиги под умильным взглядом миссис Уоттс, Филипп чувствовал себя прескверно. От приторного лакомства сводило зубы, от духоты маленькой комнатушки лоб его покрылся испариной, и при этом становилось ясным, что выкрасть ключ от мастерской придётся именно ему.

Перебрав все возможные варианты, которые могли бы отвлечь внимание экономки, Филипп уже приготовился действовать, но тут в коридоре раздался истошный визг.

Миссис Уоттс подскочила на месте и расплескала чай. Резко встала, охнула, схватилась за поясницу и поспешила выяснить, что произошло во вверенном её попечению королевстве. Как только экономка вышла, Филипп тут же кинулся к противоположной стене, где были развешаны ключи от всех помещений Гриффин-холла. Сверху вниз шли небольшие, натёртые песком до блеска ключи от жилых помещений, а почти у самого пола, на одном гвозде один за другим висела гроздь разномастных ключей, среди которых ему предстояло отыскать один-единственный нужный.

В коридоре тем временем слышалась непонятная возня и вскрики – то возмущённые, то жалобные. Что там происходит на самом деле, понять было невозможно, но в одном Филипп не сомневался ни минуты – к происходящему приложила руку Оливия. Это было так похоже на их детские проказы, которые неизменно приводили отца в восторг, а Изабеллу в смятение, что сердце заныло от странной тоски.

Дверь, тихо скрипнув, отворилась. Филипп в замешательстве застыл на месте, но это была всего лишь Оливия.

– Ну что ты там копаешься?! – прошипела она. – Уоттс сейчас вернётся! Пусти-ка!

Пробежав пальцами по ключам, она выдернула из общей связки один – с затейливой бородкой и овальным кольцом, – и сунула его в карман. Секунду поколебавшись, она взяла ещё один, и Филипп понял, что не так уж она уверена, что всё делает правильно.

Выйти из каморки они не успели – миссис Уоттс вернулась в тот момент, когда близнецы оказались на пороге. На лице экономки застыли негодование и растерянность, аккуратно уложенные в узел волосы растрепались.