— Я — слабый, — промямлил Линь и начал кашлять. — Я себе… на гроб доски взял, — Мелентию стало очень жаль себя. — Умирать буду. Пусть меня покарает божья сила, если вру.

Божья сила не заставила себя долго ждать. Она тут же воплотилась в образ законной жены Мелентия — Параски.

Параска ветром ворвалась в хату и схватила проверенное историей оружие украинских женщин — скалку. Не успел Мелентий разжалобить колхозный люд предсмертной исповедью, как Параска огрела мужа по спине. В Мелентий что-то загудело, и он пошатнулся. Надо сказать, что Параска была проворная молодица, и скалка в ее руках даже посвистывала. Известно с давних времен, что, применяя это проверенное оружие, женщины не молчат, а приговаривают, воздействуя таким образом не только физически, но и морально. Параска не нарушала этой традиции.

— А ты ж, чертова твоя душа, говорил мне, что в лесу доски купил, чтоб ты уже себе болячки покупал! А я ж тебе еще и помогала, глупая, на чердак втаскивать! А ты ж, пентюх, забыл, что у тебя есть дети, чтоб ты не припомнил день, в который на свет народился! А что же теперь нам люди скажут, да как я им в глаза буду смотреть, чтоб ты солнца ясного не видел!..

Дружинники с трудом оттащили Параску — Мелентий уже не кричал, а стонал.

— Оформляйте развод, Макар! — вопила на все село Параска. — Не буду я с ним с одной буханки хлеб есть.

— Думал — на гроб, — уперся, как черт в церковные ворота, Мелентий.

— Тебя ж повесить надо, — вырывалась Параска. — Против колхоза пошел! Да без него мы бы с торбами по свету ходили!

Мелентий грустно посмотрел на односельчан, сел на доски и горько заплакал. Надвинулась гнетущая тишина. Только маленький Линь, ничего не понимая, шмыгал носиком и совал отцу в руки большой пирог с маком:

— На, тату, на, не плачьте…

V

V

Эти дома известны всем, хотя они не похожи друг на друга: то высокие модерновые, то скромные двухэтажные, с просторными кабинетами или маленькими комнатами. Возле них всегда растут цветы, и их двери широко открыты для всех. В каждом районном центре стоят эти дома с надписями под стеклом: «Районный комитет Коммунистической партии Украины».

Сюда приходят люди с важными государственными делами и с личным горем, с добрыми предложениями и жалобами. Здесь проводятся краткие деловые совещания и длинные заседания. Бывают здесь радостные дни и бывают такие, что если б стены могли передавать настроение людей, которые работают в этих домах, то они были бы и серые, и красные, и черные. В этих домах словно собраны нервы всего района. В дни войны, когда страна, истекая кровью, завоевывала победу, и в последние годы, когда поднималась из руин, — их называли  ш т а б а м и  коммунистов. Теперь — мирно и просто: р а й к о м.