— Посмотрю, — неуверенно ответил Анатолий.

— Проект резолюции готов? — поинтересовался Валинов.

— Пожалуйста, — Олег Дынька положил мелко исписанный лист бумаги.

Валинов прочитал.

— Примем за основу, а там подредактируем.

В зале — яблоку негде упасть. В первых рядах сидели колхозники постарше, а молодежь — подальше от сцены. Хотя уже было холодно, но Дынька пооткрывал окна, чтобы слышали те, кто не попал в зал. Возле сцены поставили несколько стульев для гостей. Поскольку не было ни Турчина, ни Долидзе, то строителей представляли Ким Тузов, Леонид Мирошников и несколько бульдозеристов.

— Товарищи, начнем наше собрание, — на сцену вышел Гайворон. — Кого изберем в президиум?

— Нечипора Снопа!

— Товарища Валинова!

— Гайворона и Земцова!

— Савку Чемериса!

— Теклю Дыньку!

— Кима Тузова! — выкрикнул Максим Мазур.

— Макара Подогретого! — Хватит!

— Максима Мазура!

Вел собрание Макар Подогретый.

— Слово председателю правления артели «Родное поле» Платону Гайворону!

Михей Кожухарь даже не успел переодеться, только и всего, что помыл руки в Русавке. Попасть в зал нечего было и думать. С трудом протиснулся к окну — хорошо, что высок ростом. В зале было тихо, люди сосредоточенны и серьезны.

— Мы с вами прочитали письмо правительства, — говорил Гайворон. — Каждое слово в нем обращено к нам, к нашим сердцам. Нам не предлагают передать земли колхоза под «Факел», а просят, надеясь, что мы поймем значение этого строительства для всей страны. Наши Выдубецкие холмы и поля, которые мы с вами засевали, откроют свои недра, и народ нам скажет спасибо. От имени правления колхоза я вношу предложение передать под строительство первой очереди рудника тысячу сто гектаров пахотной земли и Русавскую пойму.

— А на вторую очередь сколько еще надо будет отдать?