— Да он, когда начинается хлебосдача или сев, ночами не спит, — сквозь слезы промолвила Галина.

— Профессор, не слушайте жену, — попробовал улыбнуться Мостовой. — Я даже на рыбалку езжу…

— Трижды за лето, — добавила Галина.

— Я говорил с вашими врачами. Главное — покой. Лежать. Почувствуете себя лучше — начнете делать легкие упражнения. Я к вам наведаюсь.

Галина проводила профессора к машине:

— Это опасно, скажите мне?

— Пока что угрозы большой я не вижу, но сердце слабое. Надо лечиться.

— Вы не знаете, что это за человек, профессор, — вздохнула Галина. — Он совершенно не думает о себе. Бывает, что месяцами спит по четыре часа в сутки. Железный не выдержал бы. Он был так тяжело ранен в Будапеште.

— Не волнуйтесь, Галина Андреевна, будем надеяться, что все окончится хорошо, постарайтесь, чтоб его не тревожили. И слез не надо — они не помогают.

— Я знаю… Не буду плакать… Профессор, отчего он может быть, этот инфаркт?

— Причин есть много… Вообще, Галина Андреевна, инфаркт это, так сказать, тоже профессиональная болезнь…

— Секретарей райкомов?

— И секретарей райкомов.

Вечером приехали Платон и Васько.

— Галя, как он?

— Спит.

Сидели на кухне и тихо разговаривали.

— Лег вчера поздно, — рассказывала Галина, — а в три часа ночи зазвонил будильник. Спрашиваю, куда ты, Саша? На «Заготзерно», говорит, поеду, а потом на завод, а то Гавриленко запарился, специалистов мало, не успевают монтировать… Выпил чашку кофе — и в машину… И вот привезли из кабинета… Прокоп Минович зашел, а Саша… лежит на полу…

— Галя, не плачь, — уговаривал сестру Васько.

— Это я маму вспомнила, как она…