— Мне бы хотелось остаться здесь, — с сожалением добавила Тесси. — В той квартире так одиноко, ведь Деннис целыми днями на работе. Приходит только на час пообедать.

— Заходи в любое время. И приноси Мэри Лоррейни.

— Лоррейн! — немного резко поправила Тесси.

— Она устала, — извинился Денни за жену.

— Вот! — Тесси тут же стало совестно, и она протянула ребенка Милочке Мэгги. — Можешь немного ее подержать.

После того как брат с семьей ушли, Милочка Мэгги сменила белье на своей постели и вернула на туалетный столик лежавшие на нем вещи. (Она убирала их на то время, пока Денни с Тесси жили в ее комнате.) Она выкупала своих двоих воспитанников, накормила их ужином и уложила спать. Поужинала сама сэндвичем с чашкой кофе. Ей подумалось, что готовить что-то только для себя не имело смысла. Она поела стоя, поставив тарелку на раковину. Сидеть в одиночестве за большим столом, где всю прошлую неделю сидело столько народу, ей было невыносимо.

Милочка Мэгги прошла по комнатам, ища себе занятие. Везде был идеальный порядок. Ставить овсянку было еще слишком рано. Кукушка прокуковала один раз, и Тимми выдал в ответ усталую трель. Было только половина седьмого. Вечер обещал тянуться бесконечно.

«Может быть, — с надеждой подумала Милочка Мэгги, — кто-нибудь из детей проснется и ему что-нибудь понадобится». Она сидела и ждала… ждала быть кому-нибудь нужной.

* * *

В сентябре пришедшая с ежемесячной проверкой приютская медсестра поинтересовалась у Милочки Мэгги, не хотела ли бы она взять еще одного младенца. Ведь теперь у нее есть еще одна хорошая пустая комната, и ничто не мешает ей взять третьего воспитанника, если она того пожелает.

Милочка Мэгги обрадовалась. Она сказала, что хотела бы, чтобы ребенок был совсем маленьким, чтобы она могла растить его долго-долго.

Несколько недель спустя медсестра привезла Милочке Мэгги трехмесячного младенца. Мальчика звали Мэтью или, для краткости, Мэтти. На щечке у него было большое родимое пятно. Медсестра сказала, что для мальчика это не так уж важно. Но добавила, что, как только он подрастет, в приюте позаботятся, чтобы пятно удалили.

Глава пятьдесят шестая

Глава пятьдесят шестая

Все говорили, что не могли припомнить ноября холоднее, чем выдался в том году. В один из самых промозглых дней, когда дул такой ледяной ветер, что замерзали даже волоски в ноздрях, отец Фрэнсис отправился навестить нескольких прихожан. Ближе к вечеру пошел ледяной дождь. Отец Фрэнсис вернулся домой в промокших ботинках и с четырьмя долларами и тридцатью центами пожертвований на уголь для приходского дома. Молодой священник снял с себя мокрый шарф с мокрым пальто и мокрые ботинки. Сунув ноги в тапочки, он спустился вниз подбросить в печной обогреватель угля и выгрести золу.