Дубильная Бочка отступил на шаг, высветил мое лицо фонарем и начал смеяться.

— Сдается мне, я видел господина раньше! Но тогда на вас были сафьяновые сапожки и шелковые панталоны с чулочками! Как ваше мнение, капитан О'Каллаген?

Английский офицер весело улыбался.

— Я очень рад! Несмотря на переодевание, вас нынче узнают, господин маркиз! Как я уже однажды имел честь вас заверить. Ваше лицо — из тех, какие не забудешь до смертного часа!

— Господин маркиз великолепно выполнил свое дело! — с признательностью проворчал полковник Дубильная Бочка. — Раз в городе — восстание, то нам будет легко. Через четверть часа — штурм!

И мне, лейтенанту Йохбергу, гренадеру полка «Нассау», при этих словах почудилось самое страшное: будто я действительно стал испанским маркизом де Болибаром, и я чувствовал в этот миг гордость триумфа; ведь это я подал сигнал, и дело теперь было завершено…

Потом наваждение исчезло, я снова стал собою — в отчаянии, тоске и ужасе я должен был бежать, прорваться в город, поднять тревогу, предупредить…

Одним прыжком я очутился в лодке.

— Куда вы, господин маркиз? — удивился английский офицер. — Останьтесь с нами, ведь ваша задача выполнена…

— Еще нет! — крикнул я, и челнок понесся вниз по течению.

Глава XVIII Гибель

Глава XVIII

Гибель

Об этих последних часах гибели, о последней ожесточенной и бесполезной борьбе полков «Нассау» и «Наследный принц» моя память сохранила весьма немного — и я благодарю небо за это. События того вечера в моем воспоминании сливаются в теневую, путаную картину: огонь, кровь, суматоха, снежный буран и пороховой дым… Капитана фон Эглофштейна я больше не видел. Брокендорфа — как во сне. Много лет спустя, дома, в Германии, мне в дождливую ночь приснился сон: я увидел Брокендорфа, как он, преследуемый четырьмя испанцами, выскочил из горящего дома. На нем не было ни мундира, ни рубашки, я видел его мохнатую грудь. Одной рукой, прикрытой намотанным плащом, он отбивал удары, в другой — крутил саблю. Раза три или четыре он ударил ею, потом она выпала, а он повалился на землю.

Маленький бородатый человечек с фонарем нагнулся над ним и забрал его плащ.

И пока бородач испытующе оглядывал свою добычу, где-то рядом ударил почти беззвучный выстрел; испанец упал и растянулся рядом, полуприкрытый плащом Брокендорфа. Полная луна медленно показалась в просвете туч, и ветер быстро заносил оба трупа снегом.

Было ли это обманчивое видение, или я в самом деле видел конец Брокендорфа наяву, и один этот момент из всей сумятицы боя всплыл через много лет в моем сне — не могу сказать.