— Нет, — сказал я. — А ты знаешь?

— Знаю, это Шуман, «На чужбине». Хороший музыкант его исполняет…

Мы стояли и слушали, как в Филармонии. Невидимый музыкант немного подождал и начал снова играть с большим увлечением.

— Теперь это Шуберт. Кажется, Шуберт. Что-то знакомое, но я не знаю, что это такое… Пойдем туда…

— Куда? — спросил я.

— В этот дом. Послушаем музыку…

— Как же мы с тобой явимся, совершенно никого там не зная? По-моему, не стоит…

— Это играет хорошенькая женщина, — сказал Володя, — она прелестно играет…

— Откуда ты знаешь, что это играет не ее бабушка или дядя, бывший профессор консерватории?

— Когда мы еще только подходили, я видел, она высунулась в окно… Я зайду…

— Ну, — сказал я, — заходи. Я подожду пять минут, и, если ты не появишься снова, я уйду домой, запомнив на всякий случай номер дома… Приключения бывают разные…

— Хорошо, — сказал он, — я пойду один…

Музыка смолкла. Он позвонил. Кто ему открыл, я не видел. Наступила тишина. Потом снова начали играть. Я взглянул на номер дома и пошел к себе в гостиницу. Володя явился поздно, веселый, какой-то сосредоточенный, сказал:

— Все было хорошо. Я провел хороший вечер. Ты что-то хочешь спросить?

— Да, — сказал я. — Во-первых, кто играл — бабушка или дедушка, а во-вторых, что играли из Шуберта…

Он усмехнулся, подняв свои немыслимые брови, за которые его прозвали бровеносцем, и ответил:

— Играла внучка. «Ночную песнь странника»…

На другой день он разбудил меня раньше обычного. Когда я приподнялся на кровати, он приложил палец к губам. И сделал жест, предлагающий срочно одеваться. Я оделся как на пожар. Очень большая комната, в которой, как в палате, стояли все кровати нашей писательской бригады, выходила окнами на широченную террасу, обходившую все здание гостиницы. Мы подошли к окну и остановились, смотря с удивлением на уже знакомую нам террасу. Она вся была уставлена кроватями, и все кровати были заняты. Спящие накрылись одеялами с головой, и только по глухим очертаниям можно было догадываться, что здесь расположилось смешанное общество.

— Парашютный десант? — пытался я сострить.

Но Володя засмеялся.