Но именно эта присылка заставила меня оглянуться на месяц и подсчитать, сколько же у меня денег. Подсчитала и ахнула; умудрило меня спустить, за один-то месяц, больше двух тысяч рублей. Как я ни глупа была по денежной части, – ведь подумайте, я всю молодость в золоченых клетках прожила, на всем готовом, а в собственном личном распоряжении никогда сторублевой бумажки не имела – как ни глупа была я, но настолько-то у меня достало соображения и арифметики, чтобы сосчитать, что подобным манером я, три месяца спустя, останусь без грошика и, значит, при одних 520 кронах из России, да и то, если они будут и впредь высылаться аккуратно. А – что такое 520 крон – видела я теперь очень хорошо; 420 мне один мой номер у Захера стоил… Решила быть вперед благоразумной и нагонять экономию. Говорят, в Италии жизнь дешева и приятна. Живо собралась и поехала в Италию. Да угораздило меня тронуться в путь не с обыкновенным курьерским поездом на Понтеббу, а в train de luxe[261], Вена – Канн: заодно, мол, посмотрю французскую Ривьеру… Ну и посмотрела – известно что… казино в Монте-Карло!

Фиорина осмотрела застольников своих с видом комической жалобы и расхохоталась.

– Вы даже представить себе не можете, господа, как это быстро кончилось. В один какой-нибудь час я была голенькая, как мышка: все мои золотые скушали rouge et noir[262] – как в яму их бросила, без остатка… Очистила место… Что же теперь делать? – вышла… Насупротив ресторан, веранда, музыка… Гляжу: за столиком одиноко сидит русский знаменитый актер из Москвы… Видала я его на сцене. Кутили однажды вместе в компании одной – из коммерческой аристократии. Он сам большой барин… Толстый такой, носатый, haut de forme a huit reflets[263], лицо доброе, грустное… Обрадовалась я ему, как брату родному. Подхожу:

– Вы меня не узнаете?

– Нет, помню, что где-то как будто видались…

Ну, напоминать себя ему, я, конечно, не стала, а просто отрекомендовалась, как московская поклонница.

Пригласил к столику. Села. Сижу – как на иголках. Потому что надо мне у него денег попросить, – а как ее начнешь – с незнакомым-то человеком, который тебя где-то как будто видал, – этакую антрепризу? Но он, спасибо, сам помог, – опытный человек, насквозь видит.

– Проигрались?

– Совершенно.

– Видел я, как вы золотые швыряли… Только вмешиваться неприлично в чужую игру, а то следовало бы вас дернуть за локоть. Как дитя… Разве так здесь играют?

– А как же?

– Как… как…

И расхохотался.

– Не знаю, как, но во всяком случае так, как я, тоже не играйте. Потому что я за неделю здесь уже восемь-десять тысяч франков спустил без системы, теперь систему одну пробую… должно быть, остальные двадцать спущу.