Когда он спросил, можно ли использовать местный стройматериал для строительства коровника и овчарни, Пересада понял, что Мегудин хочет выяснить возможности перестройки хозяйства с преобладающим профилем животноводства.

— Ферму, конечно, можно у нас создать, — ответил Пересада, — но потребуются большие средства. На наших пастбищах можно пасти овец, но нужно обеспечить сочными кормами и остальной скот, у нас мало грубых кормов на зиму, ибо зерновых мы не так много сеем…

«Парень он с головой, разбирается в хозяйственных делах», — подумал Мегудин.

— Вы совершенно правы, товарищ, — сказал Мегудин. — Большую ферму создавать без необходимой кормовой базы, возможно, смысла не имеет, но отару овец нужно завести…

— Местный стройматериал достать у нас можно, — добавил Пересада.

— Ну, а как обстоит дело с Каховским каналом? Скоро он придет к вам? — спросил Мегудин.

— Не знаю. Мы ждем воды.

— А где он пройдет?

— Поедем полем, и вы сами увидите.

Мегудин уже собрался отправиться посмотреть это место, но, вспомнив, что все равно снова придется приехать сюда, решил отложить поездку.

Только к вечеру Мегудин уехал домой. Солнце уже садилось, но было еще совсем светло. Возле вспаханного поля он велел шоферу остановить машину и пошел посмотреть, как обработана земля, а когда они покатили дальше, их нагнала машина, в которой ехал председатель недавно укрупненного колхоза Петр Семенович Перевержин. Притормозив, Петр Семенович крикнул:

— Ты домой?

— Домой. Я давно должен был быть дома, но задержался в колхозе имени Ленина… А ты куда?

— К тебе.

— Отпусти свою машину, садись в мою, в дороге поговорим.

Петр Семенович охотно пересел к Мегудину.

— Слыхал, что колхоз имени Ленина объединяют с вами.

— Предлагают, но мы еще не решили. Дело нелегкое. Наследство большое дают: шесть миллионов долгов да еще малопродуктивную землю…

— Вы дали согласие?

— Раздумываем.