— От Бугайлы, — улыбнулся Павел. — А его теперь нет, так что пока они будут разбираться… Да, надо ее отпустить, иначе они сами начнут розыск своего агента, а это намного хуже…

— Что ж, пожалуй, ты прав…

— Вслед за Лидией пошлем Лену Копытову… Девочка уже выздоровела и чувствует себя хорошо. Дадим ей задание тайно следить за Лидией. Память у Лены феноменальная. Быть может, мы получим какие-то интересные сведения…

— Пусть будет так, — согласился Никита Степанович.

Он думал о том, как все это неприятно. Но когда-то ведь надо кончать, решительно действовать против тех, кто является врагом, для кого детский дом, дети лишь пешки в крупной игре.

Никита Степанович, чрезвычайно добрый по натуре, где-то в глубине души еще сомневался, что Лидия, молодая женщина, врач, так искусно маскируется, что она хитрый и опасный враг, фашистская разведчица. И что по ее вине погибли дети — Володя, Саша, Вася, погибла Рыжеволова, была повешена вся семья Сташенко…

Казалось невероятным, что женщина способна на такое, могла после свершенного спокойно спать, острить и усмехаться.

— Нет, нет! Надо, надо проверить, — еще и еще раз твердил Никита Степанович.

* * *

Потом у Павла был разговор с Лидией.

Она пришла к нему, как всегда, с усмешкой на лице.

— Ну, что я говорила? — сказала Лидия. — Никто, кроме меня, лекарств достать не может…

— Да. В этом с тобой никто не сравнится, — согласился Павел.

— Теперь ты меня отпустишь?

— Не хотел бы, но отпущу…

— Почему, не хотел бы?

— Все-таки опасно…

— Будь уверен, — не для менял.

— Но тебе нужно пойти к моему отцу и с ним договориться…

— А как посмотрит на это он? А? Ведь он тоже давно считает меня чем-то даже большим, чем чужой… И это за все, что я сделала для детского дома! Такая неблагодарность! В конце концов я ведь случайно попала в оккупацию… Подвергаю жизнь опасности. И все ради детей…