Маленького Анджу привезли в хурул в голодном двадцать первом году.

Отец отдал в монахи, чтобы спасти от голода. В многодетной семье Бюрчи было три дочери и два сына. Ребята уже не вставали от недоедания. Но дедушка Азыд Ходжигуров видел в судьбе внука доброе предзнаменование — будет кому замаливать грехи всей семьи.

Анджу принял на воспитание один из влиятельных гелюнгов хурула по имени Гунзуд, выходец из рода Чоносов. В ту пору в подчинении у Гунзуда было восемнадцать мальчиков разного возраста, потом их осталось трое. В числе их неизменно пребывал Анджа, хотя его давно подмывало удрать в школу, которая открылась в Хагте, а то и дать стрекача домой. Анджа не мог не заметить, что хурул больше чем наполовину опустел, не так охотно уже везли сюда свои дары окрестные скотоводы. Прежние гелюнги, отрекшись от сана, меняли изображение бурхана в руках на пастуший кнут, обзаводились собственным хозяйством.

Отец Анджи вступил в коммуну, сестренки заневестились, младший братишка бойко читал книги. Но дед Азыд не позволил Андже отрешиться от монастыря.

Помощь пришла Андже, откуда и не ждал. В прошлом году старшую сестренку засватал переехавший в Хагту из дальнего хотона Кукан комсомолец Бамбыш Очиров. Парень организовал в хотоне комсомольскую ячейку. А весною этого года, когда на базе Хагтинской коммуны создали колхоз и назвали его «Уралан»[73], приглянувшегося своей сноровкой в делах, покладистого характером Бамбыша избрали в руководители артели. Гаха Улюмджиев стал его заместителем.

Колхоз объединил более ста хозяйств.

Войдя в семью Бюрчи, — Бамбыш вспомнил не без подсказки своей молодой жены о томящемся в монастыре подростке. Дед по-прежнему противился, но уже не так, как прежде. Наконец столковались и с дедом.

Сначала Бамбыш привел юного монаха в школу, где преуспевал в науках его младший брат Нядвид. В школе-интернате Андже все нравилось, но сидеть вместе с девятилетним братом в одном классе он стыдился.

Начинать пришлось с азбуки. Анджа семь лет уже долбил одну грамоту в монастыре — то была тибетская, пригодная лишь для чтения буддийских книг. Теперь — все начинать сызнова… Учитель Доржи Балдуевич Антонов вручил бывшему послушнику красивую книжку с картинками — букварь. Младший братишка Нядвид разом с десятилетним Моконом, братом нынешнего председателя колхоза, ходили к Андже в степь, натаскивали его там по грамматике и правилам счета. Так было лучше: все же с двумя, а не на виду у целого класса. Анджа ходил по этим самым наукам не лучше, чем корова по льду… Но учеба не стояла на месте. Анджа старался все хорошенько запомнить, а Нядвид с Моконом не смеялись, когда рослый паренек, хорошо читавший по слогам, никак не мог понять, откуда берется «туча», если «ту» приставить к «ча».