— Доброе утро, Важа. Присядь, — отозвался Карда и выдернул вилку репродуктора. — Невмоготу слушать, а все слушаю. И когда все это кончится?

— О чем только думает немецкий народ!

— Кто спрашивает народ? Гитлер всех поставил на колени.

— Но не может же народ молчать и бездействовать бесконечно.

— Немецкая армия поражена бациллой фашизма. У нее полностью атрофирована способность самостоятельно думать и действовать. Она превратилась в слепое орудие дьявольских замыслов фюрера. Но что происходит с немецким пролетариатом?! Вот этого я уж никак понять не могу! — Тариел надолго замолчал. — Ты был вчера на строительстве моста через Хобисцкали?

— Нет, вчера не удалось. Может, вместе поедем сегодня, а? Кто знает, этот мост еще понадобится нам для войны. От этого маньяка Гитлера всего можно ждать, — сказал Важа и горько нахмурился.

Ция в первый раз пришла проведать Учу. Палил июньский зной. Вагончик прогрелся насквозь. Уча только что вернулся со смены и умывался, когда без стука распахнулась дверь ив проеме неожиданно возникла Ция. Уча был голым по пояс, и бисеринки пота блестели на его дочерна загорелой коже.

— Ция, откуда ты, какими судьбами! — не верил своим глазам Уча, быстро вытирая лицо и руки. — Как тебе нравится наша квартира? Недурно устроились, правда, совсем как в поезде!

Ция молчала, не сводя печальных глаз с искрящегося радостью лица Учи.

— Что случилось, Ция?! Может, неприятности какие? — накинув рубашку, встревоженно обратился к ней Уча. Потом взял ее за руку, подвел к столу и бережно усадил на стул. — Так что же стряслось, Ция?

— Уча, говорят, что скоро война начнется.

Уча каждый день только и слышал что об этом...

— У меня даже сон пропал...

— Не надо говорить о войне, Ция, — вот и все, что сумел выдавить из себя Уча. Он и сам не знал, как можно избежать разговоров о войне. Он не желал говорить о войне, не желал видеть бледное от тревожных ночей лицо любимой, не желал, чтобы Ция не спала ночей из-за страха перед войной.

— Как тебе наш канал, Ция?

— Ой, какой он широкий и глубокий! — ответила Ция. — Туда, наверное, не меньше чем в Риони воды поместится.

— Вся вода из болот, каждый дождевой поток, любая росиночка вольются в канал. Вот так и осушится наша земля.

— «Наша земля»! — сказала Ция. — Дождемся ли мы ее, Уча?

И на этот вопрос не смог ответить Уча.