Терапевт: И тогда вы говорите им, как благодарны они должны быть? Или вы, по крайней мере, думаете об этом?

Лорейн (как Элис): Нет, я рассказываю им всякое; наверное, мне не стоит этого делать. Рассказывать им всякое...

Терапевт: Итак, возможно, зависть - слишком сильное слово. Может быть, ревность - более подходящее слово для вас? Вы хотели бы, чтобы это было у вас? И каждый раз, когда вы видите их с этим, открывается старая рана, связанная с тем, что у вас этого не было. И гнев на родителей, которые выбрали алкоголь, а не вас... О, Элис, это такая печальная жизнь, когда вы переживаете все это одна.

Терапевт - не просто специалист, применяющий техники; она тоже чувствует эту дилемму. Несмотря на то, что она работает с интроекцией, с тем субъектом, который существует только в голове Лорейн, здесь есть боль, и сострадание терапевта является подлинным.

Лорейн (как Элис): Ну, мой муж понимал, потому что у него было похожее происхождение. Мы понимали друг друга. Я очень скучаю по нему.

Терапевт: Расскажите, по чему вы скучаете, Элис.

Лорейн (как Элис): Я скучаю по тому, как он лежал рядом со мной в постели ночью. Как бы так холодно... Я скучаю по тому, когда рядом есть кто-то, кто понимает, каково мне было. Потому что я встретила его, когда мне было 16 лет, и он знал, какой была моя жизнь. Он знал, какая это была борьба.