Терапевт: (пауза) Продолжайте, Элис.

Когда Лорейн/Элис рассказывает о своем муже, она описывает, как получала тот контакт, которого жаждала всю свою жизнь: кто-то, кто действительно ее знал, по-настоящему понимал и продолжал любить ее. Потеря такого межличностного контакта и поддержки, должно быть, вновь отбросила ее в холодную пустоту, которая была еще хуже чем прежде, ведь она наконец испытала теплоту и удовлетворение. А вот еще одна часть - о том, о чем она хотела, чтобы другие знали, - о глубине ее одиночества.

Лорейн (как Элис): Мы не были женаты так уж долго. Мы не женились, пока мне не исполнилось 35, пока я наконец не сказала, что хочу иметь детей, и, если ты не женишься на мне, я оставлю тебя и найду кого-нибудь другого. И тогда он поехал в Рино или какой-то там городишко и быстро получил развод, а потом женился на мне. А потом он действительно не очень хорошо себя чувствовал все время.

Терапевт: Но он понимал вас.

Лорейн (как Элис): Он понимал меня. И он часто пел для меня... (плачет) О, и каждый раз, когда я иду на чью-то свадьбу... (рыдает) И они поют «Папина малышка». Эту песню он пел для меня... О, это невыносимо! О-о-о-о-о...

Терапевт: Потому что это напоминает о чем-то из вашего детства?

Лорейн (как Элис): (плачет) О-о-о, у меня никогда не было папы, который бы пел для меня. О-о-о-о... Моего мужа нет уже 22 года, а я по-прежнему так по нему скучаю... (более тихо) Он был нежным... И он был добр ко мне, и добр к детям. Он много работал... (пауза) Видите, вот что происходит; что в этом хорошего?