Терапевт: «Чтобы прикрывать...»

Лорейн (как Элис): Чтобы прикрывать что-то более важное... И я больше никогда не хочу снова так себя чувствовать.

Терапевт: «И то, как я веду себя с тобой, дочка...» (пауза) Хотите, чтобы я вам помогла?

Лорейн/Элис говорит с новообретенной честностью, но здесь она застревает: ей не вполне удается провести связь между тем, как она обращалась с гневом и как это сказалось на ее дочери. Чувствуя ее искреннее замешательство, терапевт готова помочь ей понять, но только если Лорейн/Элис хочет этого. Лорейн/Элис по-прежнему главная в этом процессе. Ее ответ предоставляет терапевту разрешение дать интерпретацию, которая прояснит паттерн для нее.

Лорейн (как Элис): Я не знаю, как я себя веду. Помогите мне узнать.

Терапевт: Ваш гнев вторгается в ее психику. Он нарушает ее внутреннее пространство. Она не отвечает за вибрации между вами и ней. Вы делаете вид, что этого гнева нет, или замаливаете его, но он вторгается в психику вашей дочери и нарушает ее. И чем больше вы пытаетесь прикрыть его, тем более нарушающим он становится... И ваша дочь, которая так предана вам, пытается забрать его и нести его ради вас. Как и многие преданные дети - что бы родители ни отрицали, дети будут это нести. Сейчас я услышала ваше обещание никогда не причинять ей боли.

На протяжении всей работы с Лорейн/Элис терапевт была внимательной к тому, чтобы оставаться нейтральной и избегать любого чувства пристрастности в конфликте между матерью и дочерью. Теперь, когда контакт между Элис (интроецированной) и Лорейн (ребенком) начинает восстанавливаться, терапевт может позволить проявиться своему основному обязательству: работа с Элис осуществляется в интересах Лорейн. Хотя она будет продолжать уважать и поддерживать Элис, ее основные отношения - с Лорейн, и конечная цель - помочь Лорейн вырасти и исцелиться.