Грета: Здесь так темно и мне страшно, и мне приходится бегать по комнатам, и я не должна плакать... (она прижимает руки к груди)

Терапевт: Да. Продолжай. Позволь телу говорить.

Зачем кто-то, имеющий хорошие намерения, будет побуждать кого-то другого вновь переживать эту боль? Не потому, конечно, что боль сама по себе приносит пользу. Это, скорее, средство для достижения цели, способ повышения осознания частей себя и контакта с ними, чтобы все эти части могли быть приняты и заново интегрированы, основываясь на новом понимании и решениях, которые являются утверждающими и улучают качество жизни. Иногда этот переход происходит когнитивно, вместе с признанием устаревшего решения; иногда он происходит через аффект, вместе с признанием эмоциональной реакции, которая долгое время удерживалась за пределами осознания:

Грета: Ох, когда ты меня не обнимаешь, мне так одиноко и я чувствую такое отчаяние. Это так больно... слишком больно!

Терапевт: Конечно, это больно. Так много боли, так много ответственности...

Грета: (долгая пауза) Меня бесит, когда ты говоришь, что тебе легче оставаться далеко от семьи на ночь. Это вызывает у меня...

«Одиночество и отчаяние» ведут к серии решений для выживания; «бешенство» может привести к совсем другой серии решений. Теперь Грета может взглянуть на обе эмоции и узнать, каково это иметь в распоряжении полный спектр аффективных реакций - а также выработать убеждения и решения, которые могут быть у эмоционально целостной личности.

Поведение