Психодинамика определяется тесной связью с матерью. Как единственный сын, он, судя по всему, выполнял функцию суррогатного партнера матери, что далеко выходило за рамки средней эдипальной связи. Мать избыточно контролировала пенис ребенка в псевдоэдипальном ключе (ср.: Hirsch, 1988a), триангулирующая фигура отца отсутствовала. Озабоченность матери размером пениса ребенка соответствует возникшему позже дисморфофобическому страху. Стыд соответствует жизненным неудачам и бессознательным желаниям в отношении матери, желании быть ей мужем. Страх и стыд мешают пациенту освободиться от матери и обратить внимание на других женщин, которые скорее примут его таким какой он есть. Интересно, что наконец начавшиеся попытки побороть симптом, т. е. осуществить освобождение из-под власти матери, зависели от реальных действий вновь возникшего в жизни пациента отца. В фантазии пациента хирург, который смог бы создать для него настоящий пенис, был триангулирующим отцом (на которого отчасти все еще возлагались надежды). Психотерапия не состоялась, поскольку расщепление между той частью психики, которая держалась за дисморфофобию, и другой, которая прекрасно знала, что речь шла о более глубоких проблемах, связанных с идентичностью, было слишком сильным для интегрирующей психотерапии. Господин Нитхаммер хотел, в первую очередь, обратиться в клинику сексуальной терапии, чтобы напрямую работать с симптомом.

Дисморфофобные тревоги, ориентированные на пол, могут принимать коллективный масштаб и охватывать большие группы населения как эпидемия. В первую очередь, этот феномен можно наблюдать в западной культуре, которая сегодня страдает своего рода манией в отношении тела, низкой массы тела и соответствующей фигуры, и в то же время на ней отражается массовое обращение к пластической хирургии, что Фавацца (Favazza, 1996) также обозначил как распространенную в западной культуре манию. В Китае наблюдался постоянно всплывающий феномен синдрома «коро» (ср.: Gerlach, 2000), регулярная эпидемия среди мужского населения острова Хайнань. «Коро» означает «черепашья голова». Бредовая идея этой коллективной дисморфофобии состоит в том, что пенис скукожится и втянется в брюшную полость (как голова черепахи втягивается в панцирь, когда ей грозит опасность). В соответствии с дисморфофобными представлениями это непременно приведет к смерти, если не предпринять ответные меры, и они обычно очень жесткие: пенис пытаются спасти щипцами и тому подобными инструментами, иногда в задний проход вводят инструменты наподобие стержня. Причиной исчезновения пениса, согласно коллективному помешательству, являются женские духи-лисы. В рассказе китайско-немецкой писательницы Луо Лингуань (2005, S. 177) «Первая брачная ночь в башне Цзинь Мао» всплывает этот мотив: герой Ванпинг перебрал на собственной свадьбе и совсем не в форме для первой брачной ночи, но, тем не менее, пытается приблизиться к своей молодой жене, которая агрессивно обороняется от него, на что он, в свою очередь, реагирует: «Ванпинг втягивает голову, как будто хочет стать черепахой». В немецкой версии это звучало бы как «поджать хвост»[41].