За пять лет после публикации этой книги счет новым жертвам насилия пошел на миллионы. Массовые зверства, совершенные в ходе войн в Европе, Азии и Африке, сфокусировали международное внимание на опустошительном воздействии насилия и способствовали признанию того, что психологическая травма действительно является общемировым феноменом[634]. В то же время, поскольку наблюдения, согласно которым якобы существуют различия между гражданским населением и солдатами на войне, повсеместно опровергнуты, политическая природа насилия против женщин и детей стала более очевидной. Вопиющее, систематическое применение по всему миру изнасилования как инструмента войны создало чудовищный повод для повышения осознанности[635]. В результате изнасилование было на международном уровне признано нарушением прав человека, а преступлениям против женщин и детей была присвоена (по крайней мере, в теории) такая же степень тяжести, как и другим военным преступлениям[636].

Ряд масштабных общественных исследований в США продемонстрировал, что даже в мирное время люди подвергаются насилию гораздо чаще и страдают от его последствий гораздо сильнее, чем кому-либо хотелось бы верить[637]. Долговременные последствия свойственного нашему обществу социального насилия лишь начинают получать должную оценку[638].

Например, одна команда ученых провела масштабное долгосрочное исследование, отслеживая судьбу группы девочек, пострадавших от доказанных случаев сексуального насилия, по мере того как эти девочки становились подростками, а затем взрослыми. Это исследование, которое длится уже десятый год, с прежде недостижимой степенью научной строгости, демонстрирует глубинное воздействие детской травмы на развитие личности[639]. Такие работы добавляют веса огромному на сегодняшний день объему данных, свидетельствующих о том, в какую цену нам обходится насилие.

Как и было предсказано, изучение психологической травмы осталось темой крайне противоречивой. Многие клиницисты, исследователи и политические консультанты, работающие с травмированными людьми, подверглись яростной критике. Однако, вопреки массированному наступлению, эта сфера пока энергично сопротивляется попыткам заставить ее «исчезнуть». Напротив, за последние пять лет научные исследования в области травматического стресса стали более зрелыми, а их количество заметно возросло. Фундаментальный вопрос о существовании ПТСР больше не подлежит обсуждению[640]. С определением основных очертаний этой сферы эра первопроходцев завершилась, и исследования стали одновременно и более изощренными технически, и в некоторых аспектах более обыденными. Новое поколение работ, изучающих психологичскую травму, расширяет масштаб и увеличивает точность понимания влияния травмирующих событий.