И прыгнул. А в то место ствола, где он только что находился, вонзилось несколько сотен длинных, буро-зеленых игл. Расстояние было небольшим, и меткость древулей вполне позволяла попасть именно туда, куда целились.

Но некоторые иглы, все же полетели не туда куда нужно. А именно, прямо в тчифу.

— Джерооооонимоооо!

Все-таки прыгучесть не конек тануки. Он едва дотянулся до торчащих из кокона щиколоток и сгруппировался, стараясь дернуть изо всех сил. Может это удалось, а может просто мобы переагрились, но уже через секунду вниз летели две орущие во все горло фигуры.

3.

Как и предполагалось, упал он на яйца. Вот только не на свору бешеных древулей, а на еще не пришедшего в себя элементала.

— Уууууыыы! — раздался обиженный вой огневика.

— Ааааууу! — заорал в ответ тануки.

— Оууу… — простонало тело на его руках.

— Оооойййооопт… — выдавил Террор.

И лишь корнет произнес осмысленное:

— Хрена се…

Действительно, было чему удивляться. Тчифу бережно, как маленького ребенка, прижимал к груди, зеленого, клыкастого тролля. Именно тролля, судя по ширине плеч и фигуре в целом, а не тролиху. Несмотря на подведенные глаза, ярко алые губы и вообще крайне гейский вид. Причем — тролля-пэкашника. Красный, почти бурого цвета ник, говорил о не одной сотни смертей на совести этого персонажа.

— Спасиб-бо, — сказал тролль, тоненьким, явно специально смоделированным голосом. Вероятно, по его мнению, именно так и должны говорить испуганные лолитки. Но удавалось это ему плохо. — Вы уже всех победили?

В этот момент древули поперли в очередную атаку, и огневик, почуяв агрессию, полез из-под тчифу.

— Ой, — сказал тролль. — Первый раз вижу, как игрок элементала рожает. Классовая абилка?

— Отступаем! — заорал Корнет. — Скорее! Огневики на последнем издыхании!

— Да, — согласно кивнул еще не совсем пришедший в себя тчифу. — Да…

И попытался отпустить тролля, но тот крепко вцепился в тчифу и впечатал свои клыки прямо в его нос. Из пасти пахло ментолом пополам с гнилым мясом, а обнимашки больше походили на борцовский захват.

— Какой милый пушистик! — пропищал тролль, явно искусственным, совершенно не подходящим такой туше голосочком. — И смелый!