На сцену вышла закутанная в чёрный балахон фигура, что медленно вытянула из складок своего костюма расцарапанную дощечку — зрители зааплодировали. Один я, как идиот, стоял и ничего не понимал. Фигура удалилась, и местные представители искусства принялись изливать на нас своё творчество.

Вкусы у всех разные: одному нравится курятина, второму бобы, а третий любую органику будет лопать за милую душу, лишь бы заполнить Резерв Плоти. Я — квинтэссенция толерантности и терпимости к ближнему своему, возведённая в абсолют. Но даже такой великий и прекрасный я, решительно не мог понять, нахрена было так уродовать классическое произведения Камиля Сен-Санса — Пляску Смерти? Я не до конца рехнулся и осознавал, что нахожусь в другом мире, но сходство в ритме и мелодии оказались столь сильны, что поневоле начал подозревать иномирян в плагиате, ужасном и отвратительном во всех смыслах.

В очередной раз, вместо плавного перехода, музыканты синхронно резанули по бедным скрипкам. Я лишь чудом удержал рвущийся из глотки вопль:

«Бездарность!!!»

В зеркальном потолке причудливо смешивался и переливался свет от множества люстр; кружилось белоснежное человеческое море в танце, напоминающим классический вальс, и всё это под изуродованную Пляску Смерти. Бомбардировка из странных образов, звуков и ощущений была такой силы, что смогла пробиться сквозь нечувствительность Пожирателя.

Продолжая пялиться во всё и во вся, я пытался совладать с разбегающимися мыслями и даже не заметил, как ко мне подошла милая особа... или милый особ. Тут уж как повезёт.

Элегантное белое платье, что своей простотой выделяло эту милую даму из толпы; почти полное отсутствие украшений, даже браслетов или серёжек; хрупкая фигурка, которая дезориентировала и повышала шансы на то, что это всё-таки «особ», а не особа. В качестве приятного бонуса шла маска серебристого цвета с почти полным отсутствием гравировки, которая идеально дополняла эстетически простой и минималистичный облик незнакомки.

Слова были не нужны, она просто протянула свою тонкую кисть и слегка склонила голову, словно спрашивая: «Не откажу ли я милой даме?..»

Подавив в себе подозрения, я осторожно приобнял это желанное чудо и закружился в немного рваном танце. Поначалу было тяжело подстроиться под местный вальс — там, где должны были быть плавные движения, приходилось наоборот, чуть ли не делать рывок, дабы поспеть за своим партнёром. Это чуть-чуть злило. Но не даром я улучшал Тело Пожирателя, которое буквально за минуту выработало нужные рефлексы, подстроилось под танец и позволило двигаться на автомате.