— Да, исключительная работа, — повторил Вильгельм. — Наш самый страшный враг убил опасного еретика, а затем самоустранился. Если бы каждый день в Ордене знаменовался такими новостями!

— Счастлив, что смог помочь, — как можно бодрее сказал я, желая покинуть и этот кабинет, и поместье Блэкуотеров как можно скорее. Я и так привлёк к себе чрезмерное внимание инквизиции, незачем оставаться с её видным представителем наедине дольше, чем необходимо. — Я могу идти, ваше высокопреподобие?

— О, разумеется, — широко улыбнулся тот. — И не забывайте, зовите меня «Вильгельм».

Я встал и сделал шаг к двери, когда в мою голову стукнула запоздалая мысль.

— Прошу прощения, Вильгельм. Я просто хотел убедиться, что у верховного дознавателя не будет вопросов к людям в поместье, хотя он проделал долгий путь из столицы…

— Никаких вопросов, Максимилиан, совершенно никаких. Честно говоря, — неожиданно инквизитор приблизился ко мне и перешёл на заговорческий шёпот: — Никто из столицы сюда не ехал. Зачем бы? У Ламитерна уже есть собственный верховный дознаватель.

— Кто? — машинально спросил я.

— Я, — улыбка старшего инквизитора, казалось, готова выскочить из границ его рта, и я только сейчас заметил, что он с трудом сдерживает смех.

Мне стало не по себе. Кошмарно не по себе. Коротко кивнув, я быстро добрался до двери, дёрнув её на себя и убедившись, что она заперта. Даже не просто заперта — не поддавалась ни на йоту, словно сросшаяся со стеной. Нет. Нет, как же так… Он же не знал, он же выдал мне квест!

— Опасность!

— Зачем выходить через дверь, мой дорогой Максимилиан?! — расхохотался наконец его высокопреподобие, нависая надо мной как гора. — Я знаю другой путь, гораздо быстрее. Сейчас я вам его покажу!

Шаг сквозь те… — пощёчина, отвешенная могучей рукой, сбила каст спасительного телепорта, выбив из моей бедной головы пять единиц урона. В следующую секунду я почувствовал, как те же руки, зажав меня в стальных тисках, поднимают меня в воздух и с размаху отправляют в короткий полёт — через окно третьего этажа, через ограду, за которой всё ещё висел барьер «кольца пепла». Я даже не успел закричать от страха.

Боль. Жгучая, нестерпимая, адская боль.

«ВЫ ПОГИБЛИ».

Глава двадцать четвёртая

Глава двадцать четвёртая

За бесконечными тренировками следовали бесконечные же психологические тесты и консультации. Стюарт не соврал — в комплексе действительно находились другие специалисты, в том числе весьма компетентный психолог, призванный убедиться, что пребывание в энвиаре не заставит мою бедную головушку лопнуть. После недели такого режима я уже и сам не был на сто процентов в этом уверен.