– Постарайся держать себя в руках, – попросила я, подходя к двери.

– Сделаю всё, что в моих силах.

Получив это не слишком внушающее оптимизм обещание, я вышла из покоев герцога и направилась к себе в комнату. Более воодушевляющего обещания всё равно не будет.

Когда герцог Левансийский быстрым шагом вошёл в свой кабинет, эрл Ковентедж стоял возле мраморной статуи женщины с крыльями – то ли древней богини, то ли ещё какого-то мифического существа. Взгляд его был устремлён не на статую, а на висевший на стене портрет Аделарда Л’Эстре, прадедушки Дайона по отцовской линии. Смотрел Ковентедж без особого интереса, скорее пренебрежительно, что ещё сильнее разозлило герцога. Но, помня данное Денизе обещание, а также и сам понимая, что сварой ни к чему хорошему не прийти, взял себя в руки.

– Эрл.

– Герцог.

– Присаживайтесь.

Дайон не слишком радушно, но предельно вежливо указал Раймонду на кресло. Тот не заставил себя уговаривать. Дайон сперва остался стоять, пристально глядя на гостя сверху вниз. Он был на семь лет моложе эрла, что делало подобное поведение несколько спорным, но вот беда: герцог Левансийский не чувствовал себя двадцатипятилетним. Смутное время, смерть родителей у него на глазах, собственное заточение и ожидание скорой казни заставили сегодняшнего герцога совершить очень большой скачок в психологическом возрасте.

Когда более продолжительное разглядывание грозило выйти за рамки допустимого, Дайон сел в своё кресло, очень похожее на то, которое было предложено эрлу, но обладавшее более высокой спинкой.

В ходе непродолжительной игры во взгляды победитель определён не был.

– Мы с вами оба знаем о цели вашего визита, эрл, – сухо произнёс Дайон. – Полагаю, мы можем обойтись без разговоров о погоде и продолжительных предисловий.

Раймонд взглянул на него с удивлением. Наверняка ожидал, что герцог, напротив, растянет удовольствие от обсуждения очевидного на неопределённо долгий срок. Дайон и был бы не против немного поиспытывать терпение эрла, но данное Денизе обещание заставляло его сдерживать подобные порывы.

– Меня такой вариант вполне устраивает, – кивнул Раймонд.

– Отлично. Итак, вы приехали для того, чтобы просить у меня руки моей сестры.

– Справедливо.

Тон холодный, даже ледяной, и деловой до оскорбительного, если учитывать тему, на которую ведётся разговор. И Дайон не сдержался, спросил:

– Значит, вы сожалеете о том, что двенадцать лет назад отказались вступить с ней в брак?

Левая рука эрла сжалась в кулак, глаза смотрят с ненавистью, но он пока ещё сохраняет некоторую видимость спокойствия.