Казалось, Базинд не знал, как отреагировать на такую браваду. Он убрал прядь волос с глаз и фыркнул.

– Мне поручили проконтролировать, что ты явишься к хирургам вовремя.

– Я понял, – сказал Орма. – Но, возможно, ты вспомнишь, что моя племянница – да, моя племянница, дочь моей безымянной сестры – хотела попрощаться и сделать это наедине. Она наполовину человек все-таки, и ей больно, что я не узнаю ее, когда снова увижу. Если ты дашь нам несколько минут…

– Я не собираюсь выпускать тебя из поля зрения. – Базинд вытаращил глаза, чтобы обозначить свои намерения.

Орма пожал плечами, словно сдался.

– Если сможешь выдержать человеческий лепет, то твой желудок посильнее большинства.

Дядя резко взглянул на меня, и в этот раз мы идеально поняли друг друга. Я стала шумно ныть, вкладывая в это все, что могла. Я выла как банши, как буря в горах. Я ревела, как ребенок, у которого начались колики. Я думала, что Базинд упрямо не сдвинется с места – казалось, это очень глупый способ избавиться от него – но он отшатнулся с отвращением, говоря:

– Я подожду снаружи.

– Как хочешь, – сказал мой дядя. Он подождал, пока Базинд не повернется к нам спиной, потом подошел и сказал мне прямо в ухо:

– Продолжай выть как можно дольше.

Я посмотрела на него, испытывая горе по-настоящему, но не могла произнести слова прощания, потому что мне пришлось использовать все дыхание. Чтобы громко закричать. Не глянув назад, Орма прошел за алтарем и исчез из виду. Должно быть, под храмом находилась крипта[29], как это иногда бывает. Крипта точно соединялась с большим участком тоннелей под городом.

Я выла по-настоящему, уставившись на святую Клэр, билась о подол ее мантии, пока не охрипла и не закашлялась. Базинд оглянулся, потом посмотрел снова и вздрогнул. Я не могла позволить ему понять, куда ушел Орма. Я посмотрела мимо Базинда, через его плечо, притворившись, что увидела лицо дяди в закрытых ставнями окнах позади него, и закричала:

– Орма! Беги!

Базинд резко развернулся, в растерянности, не понимая, как Орма добрался до переулка, а он не заметил. Я пробежала мимо него, толкнув его на груду дров для костра, вызвав небольшую лавину бревен. Я бежала изо всех сил. Он пришел в себя намного быстрее, чем я ожидала, его шаги эхом отдавались позади меня, а серебряный колокольчик предупредительно звенел.

Я не очень хорошо бегала. Каждый шаг словно вгонял шипы в колени, а подол, промокший от грязного снега, прилипал к лодыжкам, почти сбивая меня с ног. Я свернула налево и ринулась направо, поскальзываясь на кровавом льду позади мясной лавки. Я забралась по лестнице в чью-то мастерскую, подняла лестницу за собой и воспользовалась ею, чтобы спуститься с другой стороны. Мне казалось, что это умный ход, пока я не увидела, как руки Базинда хватаются за край крыши. Он был достаточно силен, чтобы подтянуться – такого я не ожидала. Я спрыгнула с лестницы и с грохотом приземлилась, вызвав суматоху среди куриц в чьем-то маленьком дворике. Я пробежала через ворота в еще один переулок, повернула на север, потом еще раз на север, направляясь к оживленной дороге, идущей вдоль реки. Толпа точно остановит Базинда – не просто замедлит его, а задержит. Ни один гореддиец не станет лениво стоять рядом, пока саарантрас преследует одного из них.