Мэб, впрочем, совладала с собой. Уже не в первый раз Реджинальд убеждался, что это удивительная женщина, умная и стойкая. Гнев сделал ее красивой; она всегда была хороша собой, но гнев ее выявлял всегда нечто особенное. Возможно именно поэтому Реджинальд столько лет ругался с ней и злил ее: чтобы увидеть этот румянец на щеках.

— Я не понимаю ваш план, ректор, — Мэб отряхнула руки, откинулась на спинку кресла, пока целую, и стала подлинным воплощением аристократизма. Поколения предков ею бы гордились. — Это каким образом вы собирались восстановить величие Абартона? Уничтожив его репутацию и поставив жизнь студентов и профессуры под угрозу?

Ректор улыбнулся снисходительно, окончательно убеждая Реджинальда в своем безумии. В голове замелькали картинки, мелкие детали объединились в один четкий рисунок. Это началось давно, очень давно. Безумие подходило медленно, на мягких лапках, и никто этого не заметил.

— Дорогая леди Дерован…

— Профессор, — сухо поправила Мэб.

— Профессор. Абартон — особое заведение. Здесь обучались испокон веку члены королевской семьи и высшие аристократы. Вы ведь и сами — часть Абартона. Я не возражаю против де Линси, там выращивают достойный слуг Отечества. Но Арии… С этого все началось. Число простолюдинов растет. Они заполняют все, плодясь, как плесень!

— Потом подтянулись женщины, — с сарказмом добавила Мэб. Руки она сцепила намертво в замок, чтобы только не начать колдовать ненароком.

— Знаете, сколько аристократов сейчас обучается в Абартоне? — вон Грев ее словно и не заметил. — Меньше половины! Мы терем привлекательность! Все больше и больше аристократических семейств отдает предпочтение Эньюэлсу! Если так продолжится, Абартон будет уничтожен!

Реджинальд посмеялся бы, если бы эти нелепые выкладки, эта абсурдная логика не оказывали такое влияние на него. Только кивнул, соглашаясь с частью сентенции вон Грева. Да, все чаще члены знатных семей выбирают Эньюэлс. Но вот только связано это с престижем инженерных специальностей, который существенно вырос во время строительства Королевского Канала в Маби. И общим взлетом интереса к технике.

После того, как король увлекся автогонками, и самым знатным юношам не зазорно стало разбираться в моторах. Это было весьма забавно, ведь в разгар эпохи рыцарства их предки едва ли знали с какой стороны подступиться к лошади с ведром и щеткой. Впрочем, прогресс в принципе — забавная штука. Забавная и необоримая.

И у Абартона всегда остается магия.

— Ректор… — Реджинальд вздохнул. — Не могу, право, разделить ваши печали… На что вы надеялись? Что Мэб побежит жаловаться на насилие? Убьет меня? Или я ее? Это вероятнее и для вас предпочтительнее, не так ли? А если бы связь установилась с кем-то из студентов? Или с Верне? Вы вообще понимаете, как «Грёзы» действуют?