— В целом, все хорошо, — ответила она. — Он не будет ходить в школу некоторое время.
Изобель кивнула. Она стала подниматься верх по лестнице снова.
— Иззи.
Она остановилась.
— Его мама звонила сегодня вечером, чтобы сказать, что он... она сказала, что он звал тебя.
Ее рука сжала перила. Она почувствовала, как напряглись ее плечи.
— Я думаю, тебе следует навестить его, когда разрешат, — сказала ее мама, — я отвезу тебя, если ты захочешь.
Изобель только кивнула. Она не могла сказать маме, что сомневалась, что Брэд захочет видеть ее снова, и она задалась вопросом, сколько он помнил. Вспомнит ли он, что был в мире снов? Или как был внутри Красной Смерти? По крайней мере, подумала Изобель, вряд ли он забыл то, что произошло на футбольном поле.
Стремясь убежать, она поспешила вверх по лестнице. В своей комнате, наконец, она рухнула в кровать под подавляющим весом ее истощения. Ее тело не оставило ей выбора. Она уснула.
Изобель проснулась поздно следующим утром от стука. Шум отозвался эхом в ее голове, отрывая ее от сна, заставляя ее подскочить вверх. Она почувствовала, что ее грудь напряглась, поскольку ее сердце подпрыгнуло и забилось с тройной скоростью.
Она вздохнула и выбралась из кровати, сжимая свое одеяло руками, удивляясь, что не почувствовала грубую засохшую грязь или песчаные крошки. Она стала неподвижно и прислушалась, пристально вглядываясь.
Не было никаких надгробных плит. Никаких мертвых деревьев или черных птиц. Никаких призраков или теней.
Только холодный, белый дневной свет. Мрачный, но все еще утренний туманный свет просачивался через ее окно, купая ее розовые стены в прозрачном свечении, давая каждому объекту в комнате его собственный тонкий ореол.
Изобель зажмурила глаза, прежде чем открыть их снова.
К ее облегчению все осталось по-прежнему. Ее дыхание замедлилось, и она позволила себе поверить, что она действительно была дома. В безопасности.
Когда она расслабилась, боль в ее теле просочилась в центр ее мозга, принося с собой память о прошлой ночи. Все вернулось к ней в серии вспышек.
Снова раздался стук, на этот раз громче, настойчивей. Ее тело напряглось еще раз, непроизвольная реакция.
Звук доносился снизу. Именно тогда она поняла, что кто-то должен быть у двери.