— Извините, — она услышала, как ее отец говорил детективам. — Мы… что ж, это была долгая ночь. Для всех нас.
— Я понимаю, — сказал высокий детектив. — В таком случае, я оставлю Вам свою визитку, и, возможно, мы сможем обсудить это с Вами в другой раз. Если Вы вспомните что-то ещё, пожалуйста, позвоните нам. Но, Вы знаете, — продолжал он, его тон изменился, как будто он говорил эти следующие слова Изобель. — Я не волновался бы слишком сильно. Мы занимаемся подобными случаями, и на девяносто процентов ребенок находится. Кроме того, мы получаем это задание не в первый раз. Как и Ваша дочь, он, вероятно, был напуган сиренами и просто поехал с кем-то другим.
Изобель слышала, что ее папа попрощался с детективами. Он закрыл дверь, блокируя холодный воздух и язвительный свет, бросая их обоих в тень. В течение долгого времени он стоял спиной к ней, его рука по-прежнему сжимала дверную ручку, как будто он думал, что сказать. Или решал, что он чувствовал.
Изобель поднялась на ноги. Она колебалась, ожидая, пока ее отец, наконец, не повернулся к ней лицом. Тогда она сделала то, что она думала, будет самым легким для них обоих. Она бросила один взгляд на него и отвернулась.
— Изобель, — позвал он.
Она остановилась, но только на мгновение. Летя вверх по лестнице, как призрак, она исчезла в своей комнате.
49 Темный и одинокий
Изобель вернулась в школу в понедельник, идя по коридорам телом, но не разумом. Это походило на то, что все ее осознанное понимание Вселенной перевернулось. Слова стало трудно разобрать. Люди превратились в объекты, движущиеся автоматы, которые проплывали через пространство вокруг нее как бессмысленные, бесформенные тени. Часы текли без нее, она потеряла счет времени. Все это время ее мысли не изменялись, не отклонялись от того места, где она в последний раз видела Ворена, запертого в фиолетовой комнате, где она просила, чтобы он ждал ее. Где она обещала вернуться за ним.
Образ его отчаяния поглотил ее.
В классе мистера Свэнсона его свободный стул преследовал ее. Несмотря на то, что она знала, что он был пуст, она продолжала поглядывать на него, будто Ворен мог вдруг материализоваться на нем.
Она не пошла в кафетерий, чтобы сидеть с Гвен, Стиви или Никки за их столом.