***Камилла, можешь идти/Камилла, вы можете идти (фран). Читается, как «Камия, ву пуве алле».

=== Глава 38. Нацу и Люси. Люси и Нацу ===

=== Глава 38. Нацу и Люси. Люси и Нацу ===

Люси проснулась от того, как ее кто-то потряхивал за плечо. Не осознавая реальности, девушка начала отмахиваться, нечленораздельно что-то произнося.

— Мама, еще чуть-чуть. — Выдохнула Люси, отворачиваясь.

— Люси, проснись, — послышался смутно-знакомый мужской голос. Чья-то сильная рука не переставала теребить плечо девушки, мешая той спать.

Наконец, приоткрыв глаза, Люси увидела расплывчатую фигуру. Сконцентрировав взгляд на мужчине, Люси таки полностью открыла глаза, а зрение пришло в норму.

— Жерар? — Она приподнялась на кровати, удивляясь его присутствию. Люси ожидала увидеть кого угодно, но только не Жерара.

— Он самый, — усмехнулся он.

— Где я? — Поинтересовалась Люси, оглядывая комнату, в которой проснулась. В глаза сразу бросилась неизвестная ей ранее обстановка. Комната была намного больше той каморки, в которой они жили с Эльзой в гостинице. Правда эта комната казалась ей пустой. В глаза бросились голые стены, большой шкаф и кушетка. Больше ничего не было.

— А ты не помнишь? — Жерар присел на кровать.

— Я помню, что мы поехали во Францию, в твое поместье. Помню, как читали повесть «Старик и море», а потом роман «Преступление и Наказание». Ну, это книги из будущего, в вашем времени они еще не написаны, их авторы даже не родились. — Поспешила пояснить она. — Потом помню, что я проснулась. Меня Нацу разбудил. Мира тоже проснулась. А у Эльзы голова болела. Я дала ей таблетку и фляжку воды. А потом оказалось, что там была не вода, а вино. И Нацу предложил культурно его выпить. — Перечисляла Люси, попутно вспоминая, что же произошло. Внезапно воспоминания накрыли ее с головы до ног, и она взволнованно и удивленно посмотрела на Жерара. Воспоминания о том, как они выпили еще одну бутылку вина, а затем коньяк быстро посетили Люси. Она вспомнила и то, как они с Мирой поставили «диагноз» Эльзе. И, естественно, память услужливо подкинула воспоминания о том, как они вели себя перед родителями Жерара.

— Вижу, ты все вспомнила. — Он перевел взгляд на зашторенное окно.

— Жерар, прости. Это я во всем виновата. Так бы мы давно оклемались от одной-то фляжки, но я призвала Деву и попросила ее принести нам еще выпивки.

— Не извиняйся, Люси, — улыбнулся он.

— Но твои родители…

— Да ладно, — он посмотрел на нее, — для отца я был лишь инструментом, с помощью которого можно вернуть нашей семье былое величие. У нас ведь нет денег, мы — обедневшая графская семья. Отец всегда стремился вернуть нашей семье состояние. И я, как он думал, буду инструментом, который поможет ему в этом. Но его надежды не оправдались, я сбежал. Уехал в Фиор, стал инквизитором. Меня больше волнует то, что о вашей выходке подумала моя мать.