– Я – демон? И это говоришь ты? Ты? – Он снова расхохотался, ударяя себя по коленям. Словно добрый гном на празднике хмеля!

И так же резко, как начал, оборвал смех и посмотрел на меня. Уже иначе. Маска благодушия слетела с лица Якова, показав жесткость и порочность.

– Не тебе меня судить! Я действую ради общего блага. Амалия… Мне было бы жаль потерять ее. Я к ней привязался. Но Амалия не первая и не последняя, вокруг полно красивых девушек. И все они будут счастливы стать моими. Ну а что до жертв…

Он вдруг схватил конец моей цепи и дернул, увлекая в темные недра этого странного места. Вороны слаженно повернули головы, провожая нас черными взглядами. За рядом стеллажей открылись лестница и кольцевая галерея, опоясывающая библиотеку. Лучи света плескались на ней и отражались на десятках золотых статуй. Выполненные в полный рост люди застыли в изломанных и неловких позах. Я на миг прикрыла глаза, осознавая жесткую правду.

– Это люди… живые люди, которых ты превратил в изваяния! Чудовище!

– Побереги свои оскорбления, дорогая. – Мои слова нисколько не тронули Якова, на галерею он смотрел с довольной улыбкой.

И тут я вспомнила.

– Твой рассказ о семье, которую ты обратил по ошибке… Это тоже ложь, не так ли?

– Не совсем. Я действительно вырос на ферме. Моя семья разводила овец и желала, чтобы я занимался тем же. Жил так же, как все они, не высовывая нос из хлева и не мечтая о большем. В этом же хлеву отец меня и запер на несколько дней, узнав, что соседские мальчишки показали мне мировую сеть и огромные машины, которые ездят в больших городах. Отец считал, что железные машины – от лукавого, а мое место на ферме. Я сидел в том хлеву несколько дней, ел овечий корм и пил воду из поилки. И думал. Много думал, дорогая Мэрид. В компании овец и свиней я встретил свой восьмой день рождения. Когда меня наконец выпустили, я знал, чего хочу на самом деле.

Яков снова улыбнулся, но на этот раз его улыбка вызвала у меня дрожь ужаса. Нет, она не была доброй. Как я могла так ошибаться?

– Уже через год в том же хлеву я собрал свой первый фузор. Довольно примитивный, надо признать. Но все же. За это меня тоже наказали. Я хотел уехать в город, чтобы постигать науку железных машин, но семья сказала «нет». Я был нужен ферме. Всем этим овцам и свиньям.

Он указал на статую в центре. Крупный, даже толстый мужчина застыл, вскинув руки.

– Мой отец сказал, что город губит людей, и я там пропаду. Что мое место там, где я родился, на семейной ферме, среди овец и навоза. А еще отец желал золота, – ласково произнес Яков. – Овец, свиней и золота, которое можно получить, продав их мясо на рынке. Это все, о чем он мечтал. Я дал ему золото. Посмотри, как его много! Я исполнил его заветное желание, разве нет?