— Тогда что вы предлагаете?

— Для начала нужно помешать уничтожению Фандоры, а для этого нужно освободить её самого могущественного защитника.

— Ваше высочество! — встревожился Океан. — Вы понимаете, что очень рискуете?

— Кто знает, наставник! Кто знает! — Николс беспечно улыбнулся. — Может, именно этого отец и ждёт от меня? Связать Чака благодарностью — очень неплохой ход. В любом случае, Фандора мне нужна в качестве залога его хорошего поведения, поэтому буду чрезвычайно благодарен, если вы дадите знать Аресу, что я жду его в условленном месте.

***

Золотой император впервые попал в руки Ваатора, поэтому самонадеянно решил, что выдержит любые испытания. Конечно, он знал, что тот искусный палач и умеет так истязать своих подопечных, что даже самые ярые гордецы превращаются в кротких овечек, но был уверен, что с ним этот фокус не пройдёт.

Вот только вскоре выяснилось, что Зевс в искусстве пыток — сущий младенец.

«Физическая боль — ничто», — это была из первых истин, что постиг Золотой император после общения с сатаной Эквилибриума. Он выяснил, что куда страшней, когда терзают не тело, а душу.

Пользуясь возможностью проникать в его воспоминания, Ваатор один за другим нащупывал поворотные моменты, сформировавшие его мировоззрение, и постепенно расшатывал фундамент его характера, исподволь вызывая сомнения в правильности принятых решений и последующих поступков. Первым делом подверглись нападению чувство собственного достоинства и уверенность в себе, затем пришёл черёд гордости, чести, совести и даже любви.

Золотой император бешено сопротивлялся вторжению в святая святых своей души и тогда, чтобы ослабить его оборону, в ход шла физическая боль — сильная, на пределе терпимости, и при том изматывающе долгая. Стоило ему хоть на мгновение отключиться, и Ваатор тут взламывал его защиту и вновь делал своё чёрное дело. Когда появились Николс и Арес Ягуар, он был уже на пределе.

Поскольку охрана принца Хаоса вошла у него в привычку, бог-убийца первым делом исследовал окружающее пространство и, не найдя поблизости угрозы, лишь тогда зажёг магические светильники и посмотрел на громадного чёрного пса, который ответил ему затравленным взглядом.

— Ты уверен, что это наш брат, а не обычная адская псина? — вопросил он.

— Ваатор холит и лелеет своих адских псов, — ответил Николс.

Арес Ягуар скептически хмыкнул.

— Тогда, да. Не похоже, что этого пса холили и лелеяли.

— Зато сразу видно, что его много били и морили голодом.

Стараясь не делать резких движений — сейчас в Чаке было больше звериного, чем человеческого — Николс протянул руку к кронайну, намереваясь снять с него ошейник, но тот поджал хвост и с низким рычанием попятился от него.