Нет, это были не здания. Верхняя грань куба была прозрачной, и его слегка подсвеченная начинка наводила на мысль, что это своеобразные интегральные чипы.

Нагромождения кубов торчали до самого горизонта, так что вполне возможно, что устройство, в которое они входят, охватывает всю планету. Думаю, Эквилибриум создала технологическая цивилизация, которая ушла так далеко вперёд, что обрела могущество богов.

Пока я глазела по сторонам, гадая, кто и с какой целью испоганил планету, и куда делись её жители, мой ездовой «кузнечик» резво прыгал с куба на куб. Конец пути ознаменовался резким торможением и я, кувыркнувшись через голову, шлёпнулась вниз. Причём свалилась как куль, да так что потемнело в глазах. Чёрт знает что! Куда только подевались мои боевые навыки? Даже сгруппироваться не успела; такое ощущение, будто мне отказала мышечная память. Не иначе сказывается шок перерождения, а может, неподъёмная ответственность, свалившаяся на мои плечи. В общем, я никак не могу прийти в себя. Впрочем, оно не мудрено, ведь я, что ни говори, всего лишь человек, а тут такое творится — то саму убьют, то всех родных и близких: моих мальчиков, родителей, ребят…

Нет, не сметь думать о них как о мёртвых! Морщась от боли, я встала и обернулась. «Кузнечики» всё же оказались роботами; они приняли яйцевидную форму и начали плавно погружаться внутрь куба.

«Стойте! Вы куда?» — держась за ушибленное бедро, я похромала к удирающему сопровождению. Стоило встать посреди четверки овоидов, и я тоже начала погружаться внутрь прозрачной густой массы.

Тонуть в том, что походило на расплавленное стекло, было страшно — как-то не хотелось разделить судьбу мошек, угодивших в смолу, но я старалась не паниковать, памятуя, как много теперь зависит от моей выдержки и присутствия духа. Так что либо пан, либо пропал.

Самый волнительный момент наступил тогда, когда масса достигла подбородка и стала подбираться к носу. Я судорожно вдохнула и, не выдержав, закрыла глаза. Масса заползла в ноздри и перекрыла дыхание. Чуда не случилось. Видимо, я выбрала неверный путь для вхождения в систему.

Голова плыла от недостатка воздуха, ещё немного и я снова сыграю в ящик. Меня охватило отчаяние, а затем потихоньку зазвучал знакомый рефрен: «что воля, что неволя…»

Ну, нет! Так просто меня не возьмёшь! Я забарахталась в вязкой массе, стремясь выбраться наружу, как вдруг кто-то ухватил меня за ноги и резко дёрнул вниз.

***

Оказавшись в свободном полёте, я судорожно вдохнула. Слава богу! Больше мне не грозит смерть от удушья. «Кузнечик» водворил меня на прежнее место, и я одной рукой вцепилась в край хитинового воротника, а другой попыталась очистить лицо от налипшей дряни. Стеклянистая масса постепенно твердела и вот-вот грозила превратиться в маску. Густая и вязкая по консистенции она напоминала эпоксидную смолу, в которую я однажды вляпалась, когда Алекс шпаклевал днище лодки. «Хорошо если удастся её отодрать», — мелькнуло у меня опасение, но я постаралась не зацикливаться: и так хватает поводов для беспокойства. Когда удалось открыть глаза, я увидела, что мы летим в громадной трубе, которая, судя по стенам, отлита всё из того же шершавого материала, похожего на бетон. Здесь тоже царили серые сумерки, хотя не было ни единого источника света.