— Добрый вечер!

— Ваше высочество! — Мартьяна вышивала, когда я вошел, и торопливо вскочила, отложив пяльцы. — Прошу прощения, я не ожидала вас увидеть на ночь глядя.

— Все нормально, — заверил я. — Просто вдруг захотелось его навестить. Не оставите нас?

Сиделка уже привыкла к моей странной для принца вежливости, и давно ничему не удивлялась.

— Конечно, ваше высочество, — торопливо ответила она. — Мне все равно уже пора уходить на ночь.

Я кивнул, отходя в сторону от двери, чтобы пропустить ее.

— Если я вам понадоблюсь, я в своей комнате, пошлете пажа, и я немедленно поднимусь.

— Спасибо, — я покачал головой. — Мне ничего не понадобится, — я с грустью посмотрел на умиротворенное лицо короля, — он ведь все равно внезапно не очнется.

Лицо Мартьяны тоже сделалось печальным.

— К сожалению, — согласилась она. — Но господин Мельвидор заходил на днях, сказал, что магическая поддержка требуется уже значительно меньше, чем раньше, организм его величества справляется почти самостоятельно.

Этого я не знал. По правде говоря, я думал, что королю становится только хуже день ото дня.

— Это отличная новость! Почему Мел мне ничего не сказал?

— Потому что господин Мельвидор считает, что этих улучшений недостаточно, чтобы его величество очнулся, — ответила Мартьяна, помолчала мгновение и добавила: — Когда-либо.

— Понятно, — я поджал губы. А я уж было подумал...

— Спокойной ночи, ваше высочество, — сказала женщина. — В любом случае, я тоже уверена, что для его величества очень важно, что вы не забываете его и регулярно приходите его навестить.

Я уже давно не знал, для кого это важно: для меня или для короля, который навряд ли что-то слышал и чувствовал. Но приходить в его покои время от времени стало для меня традицией.

— До свидания, Мартьяна, — попрощался я, и сиделка вышла, притворив за собой дверь.

Мы остались одни. Или я остался один. Кто знает, жива ли еще личность в этом спящем теле? Но мне все еще хотелось в это верить.

Я прошелся по комнате и сел на стул, который недавно покинула Мартьяна. Хорошая женщина, замечательная сиделка. Если я и принял какие-то правильные решения в первое время, когда попал сюда, так это по поводу содержания короля.

— Привет, — поздоровался я уже непосредственно с Лергиусом. Так я начинал каждый раз, когда приходил сюда. — Знаешь, дела понемногу налаживаются. Мы предотвратили отделение Багряной Карадены, теперь там новый наместник, хороший человек, преданный, искренне любящий свою Родину. Скоро я планирую посетить оставшиеся семь провинций, так что просыпайся, к твоему пробуждению я кое-что успею исправить. То, что натворил я, и не я... Просыпайся, королевству нужна твердая рука, и я не знаю, насколько тверда может быть моя, чтобы не развалить все окончательно. Сегодня сделал важное дело: официально обелил имя твоего друга Кэреда Гердера. Сначала я думал, что это будет важно для Рея, а потом понял, что для меня это тоже очень много значит. Мне жаль, что я не успел с ним познакомиться, но его сын очень мне помогает. Когда очнешься, ты тоже его полюбишь. Просыпайся, мы все ждем тебя. Трон твой, и ты должен занять его. Я хожу с министрами по очень тонкому льду, я выиграл этот раунд, но никто не знает, что дальше предпримут они: будут и дальше подчиняться мне или предпримут контрмеры, — я вздохнул. — Я ведь даже Рейнелу в этом не признаюсь, но я ужасно боюсь того, что будет дальше. Скольких еще мне придется казнить, чтобы утвердить свою власть? А сколько людей умрут за меня, как несчастный Ларс?.. — странно, я совсем не знал этого парня, все, что известно о нем, это то, что он был похож на эльфа и среди его предков были маги. Но его смерть что-то изменила во мне, стала символом чего-то, чему я пока не нашел названия. — Одобрил бы ты ту казнь? Ведь и министры, и Рей говорили одно и тоже: я мог привести приговор в исполнение тише и менее унизительно, казнив виновных еще в провинции. Но нет, я продлил и свою агонию и осужденных, приволочив их сюда, обставив все с максимальной помпезностью, лишив даже последнего слова. А больше всего я сам себе отвратителен тем, что ни о чем не жалею, и, повторись эта история, я поступил бы так же... Знаешь, я никогда не думал, что могу убить человека, варварство, жестокость, я не такой... А на деле оказалось, что очень даже могу. Ровный голос, росчерк пера, а потом один взмах руки — и дюжина человек простилась с жизнью... — я замолчал надолго, прежде чем задал главный вопрос: — Кем я стал? — я не знал, кто мог мне на него ответить: я сам, король, судьба? Но после истории с Багряной Караденой и заговором Эрвина я точно стал кем-то другим, во всяком случае, не тем, кем раньше сам себя считал. — Просыпайся, — я коснулся руки короля и встал. — Ты только обязательно просыпайся, — и вышел из комнаты.