– Не знаю, я ни разу не видел такой истерики по ушедшему на запад. Ни разу. Так не должно быть. Нужно отпустить.

Из ее глаз вновь побежали слезы.

– Не могу, – Белянка отвернулась и запрокинула голову.

Ловкий осторожно сжал ее плечи – куда бережнее, чем когда обливал водой, – и усадил рядом с собой на кровать. Они долго молчали, и ничто не нарушало душную тишину. Наконец Белянка осмелилась повернуть голову и посмотреть на брата. Ярость ушла из распахнутых в пустоту потемневших глаз. Горели веснушки на бледном лице, торчали упрямые встрепанные вихры – и это было единственное, что осталось от прежнего Ловкого. Он сжал зубами губы и с комариным писком втянул воздух. Он так делал в детстве, когда Белянка плакала из-за какой-нибудь ушибленной коленки. Он пищал, а она хихикала. Теперь эта память больно жгла веки.

Белянка уткнулась ему в грудь и прошептала:

– Ты чего?

Он положил ей на плечи вторую руку.

– Не знаю, что с тобой делать, – едва слышно пробормотал он.

– Не нужно ничего со мной делать, – ровным голосом ответила она.

– Я не могу остаться с тобой. И я боюсь… тебя оставлять одну, – горячие губы вжались в ее макушку, и потому она скорее почувствовала кожей, чем услышала его последние слова: – Не узнаю тебя.

Белянка долго молчала, прежде чем выдавила из себя еще одно обещание:

– Не переживай, я не убью себя. Обещаю.

Каждая мышца в теле Ловкого напряглась, будто он не мог даже слышать таких страшных слов.

– Никто не должен видеть того, что увидел здесь я, – твердо сказал он.

Она молча и часто закивала, давясь новым приступом рыданий.

– Даже мне трудно это… принять, – продолжал Ловкий, запинаясь, будто тщательно выбирал слова. – Если кто-то еще это увидит… Горлица или… Я не знаю, что тогда будет, Бель.

– Я поняла, – она украдкой вытерла ладонью слезы. – А что за дела там наверху? Куда ты спешишь?

– Меня выбрали Отцом деревни, как названого брата Стрелка, и мы… – он вдруг осекся, освободился из ее объятий и поднялся. – Ладно, я пойду, там еще…

– Стой! – теперь пришла очередь Белянки вскакивать и хватать его за запястья. – Рассказывай, что там происходит и куда ты спешишь.

Пару мгновений он настороженно смотрел ей в глаза, а потом решился: