– Леди Вероника, – сказал он, – не угодно ли посмотреть, как продвигается стройка?

– Уже посмотрела, мистер Лонгстрит. Удачная погода для работы, не так ли?

– Да, миледи. Просто идеальная. – Он повернулся и указал на дом: – Он будет выглядеть так же, как во времена его светлости.

– Это замечательно! Вы можете гордиться своей работой.

– О да! – улыбнулся тот и надел кепку. – Приятно видеть, как возрождается старинное здание.

– Как ваша дочь? Фиби, так ее, кажется, зовут? Уже, наверное, пошла в школу?

– Да, спасибо, миледи. Она учится в деревенской школе и очень довольна. А как она любит книги!

– Правда? Великолепно! Передайте девочке, чтобы она приходила за книгами в библиотеку Свитбрайара.

– Вы очень добры, леди Вероника. Правда, правда. Моя жена оценит это. – Он снова указал в сторону дома. – Если вы ищете мужа, то он где-то там, разбирает доски, которые нам привезли.

– Благодарю, мистер Лонгстрит. Продолжайте в том же духе.

– Рад стараться, миледи.

Сопровождаемая Уной, Вероника обошла груды древесины и камня возле дома. На месте, где когда-то был сарай, остался только фундамент. Она подумала, что, может быть, они и его отстроят. Давно уже не было в живых тяжеловоза, отчего сарай казался не таким уж необходимым, но, может быть, они решат завести лошадей снова.

– Вероника!

От глубокого голоса Валери ее сердце забилось чаще. Но у нее были для него печальные известия. Он сдвинул потрепанную шляпу на затылок, чтобы очень осторожно поцеловать ее, потому что был весь в пыли и, похоже, в штукатурке. Его теплые губы коснулись ее щеки.

Она вытерла грязь на его подбородке.

– А вы здорово продвинулись в работе, – сказала она. – Просто невероятно, как быстро все получается!

– У нас же есть рабочие, – ответил Валери.

Его английский был почти идеальным, но имел легкий французский налет, который Веронике нравился, особенно коверканье гласных и своеобразный ритм. Он понемногу прибавлял в весе, совершенно не нуждался в сладостях, а также наотрез отказался от маргарина, в чем Вероника его поддержала: им и их рабочим хватало фермерского масла и хлеба, который повариха пекла ежедневно. Так как Валери постоянно работал на открытом воздухе, его кожа загорела дочерна. Его иссиня-черные волосы переливались на солнце, а на висках поблескивала седина.

С одеждой уже не было напряженно, но поскольку они редко ездили в Лондон и на светские мероприятия, то не особенно заботились об этом. Вероника носила твидовую юбку, оставшуюся еще со школьных времен, и старенький свитер, Валери – комбинезон, как у мистера Лонгстрита. Но мистеру Лонгстриту он шел больше: лодыжки Валери виднелись между короткими штанами и рабочими ботинками. Повязка на его глазу была такой же пыльной, как и он сам, и Вероника подумала, что надо бы ее заменить.