Крестьянин удивлённо поднял брови, но решил, что ему в общем-то без разницы. Хотят уйти в безлюдные земли – пусть себе идут. Но сначала…

– Договор, – напомнил он, пожирая Кайю масляными глазками.

– Угу, – согласилась девушка. – Спасибо тебе, добрый человек!

После чего отвернулась, помогая Хадиге слезть с телеги.

– Ты обещала! – возмущённо ткнул в Кайю пальцем возница. – Обласкать!

– Я обласкала, – возразила та. – Словом.

– Что за… – начал крестьянин, понимая, что его обманули, но Кайя прервала его:

– Traekkart Ehhara!

Телега, в которую попала фиолетовая молния, вспыхнула, как промасленная ветошь.

– Как по-твоему, – подняла чародейка взгляд на возницу. – То, что я сохранила тебе жизнь – это достаточно ласково с моей стороны?

Тот понял только то, что убивать его не будут (по крайней мере, сейчас), ругнулся и кинулся распрягать лошадей, испуганно храпящих из-за огня, пылающего прямо за их спинами. Кайя сообразила, что перестаралась с демонстрацией силы, и велела:

– Воды.

Оставив вымокшего до нитки крестьянина позади, спутники двинулись на север. Тот, осмелев, проводил их ругательствами, которые выкрикивал следом, для верности, сложив ладони у рта наподобие рупора. Чтобы было лучше слышно.

– Теперь ты понимаешь, почему многие не любят магов? – хохотнул Дагор, грызя на ходу яблоко, которым разжился ещё в телеге. – Колдуют, почём зря.

– Ага, а воровать, значит, это – ничего, это – можно? – зло поинтересовался Раваль, досадуя, что не догадался прихватить что-нибудь с воза и себе.

Гном молча полез в свой дорожный мешок и раздал по яблоку каждому, кроме парня. Алдар и Кайя, поблагодарив, с аппетитом принялись уплетать сочные плоды.

– Видишь? – Дагор пожал плечами. – Значит, ничего. Можно!