Я стараюсь не обращать внимания на колющую боль в груди, когда представляю другую женщину рядом с ним.
— Я тоже не несу ответственности, если лекарство потеряется по пути, а принцесса останется умирать, — бормочу себе под нос.
Абсурдное чувство, нелепое… и совершенно новое.
Артмаэль, конечно, не упускает шанс подразнить меня. Разворачивается с довольным видом, но я лишь гордо вскидываю подбородок.
— Ревнуешь, Линн, любовь моя?
Он смеётся, и я уже открываю рот, чтобы всё отрицать, но его смех внезапно обрывается. Принц вскрикивает и подносит руку к затылку, оглядываясь по сторонам и тихо ругаясь. Вокруг только летний ветер, раскачивающий листья деревьев.
— Что-то меня укусило…
— Ха! — я радостно улыбаюсь. — Спасибо, Стихии, что встали на мою сторону!
— Глупости, — ворчит он. — Просто даже насекомые предпочитают мою сладкую голубую кровь твоей горькой.
Хасан немного оживляется, расплываясь в улыбке.
— Как дети…
Мы с принцем даже не отрицаем. Со спокойствием и благодушным настроением мы продолжаем путь, чтобы спасти, как выяснилось, принцессу из далёкой страны.
* * *
Я понимаю, что с Артмаэлем что-то не так, когда он перестаёт отвечать на мои подначивания и больше десяти минут не спорит ни со мной, ни с Хасаном. Мои подозрения подтверждаются, когда он останавливает коня. До наступления сумерек осталось немного, так что Башня должна быть недалеко.
Когда я подъезжаю ближе к нему, чтобы присмотреться, то замечаю: он бледен, а на лбу проступили капельки пота. Принц не жалуется, но ищет в седельной сумке флягу с водой.
— Артмаэль? Ты хорошо себя чувствуешь?
Принц дёргает головой, словно пытается стряхнуть неприятные ощущения. Это было не лучшим решением, потому что его начинает шатать. Я стремительно подаюсь к нему, потому что опасаюсь, что он сейчас упадёт, но ему удаётся сохранить равновесие, сжав руками поводья и ногами коня.
— Я в порядке.