— Повтори последнее слово, — велел демон, в упор глядя на Алису.

— Эйз, хозяин, — невольно сглотнув, повторила она, явно не понимая, что происходит. — Это имя того блондина, её парня.

Алан шагнул к ней и, размахнувшись, отвесил такую пощёчину, что она упала на четвереньки.

— За что? — пискнула она, схватившись за лицо.

— Почему ты раньше не сказала мне его имя? — тяжело и страшно спросил он.

— Но я была уверена, что… ведь вы сами следили за ними на рынке… разве не слышали их разговоры? — суетливо запричитала она, боязливо глядя на хозяина снизу вверх.

— Это ещё хуже, — сказал он каменным голосом. — Это имя ускользало от меня, пряталось так же ловко, как я сам прятался от возмездия изначальных богов.

— Не понимаю… Что не так с его именем? — рискнула уточнить она, видя, что гнев хозяина утих.

— Эйз-с-с, — повторил ещё раз демон, по-змеиному растянув согласную в конце. — На давно забытом языке древних это означает «смерть». Сначала я прятался от богов, а потом узнал, что они собираются пустить Смерть по моему следу, и поспешил уйти в глубокую спячку. Я думал, что это какое-то заклятие или проклятие… А что, если нет?.. Что, если Смерть — это… охотник? Но разве мог он жить столько времени? Хотя почему нет? Ведь таких совпадений не бывает… А если так… почему имя открылось мне именно сейчас? И чёртово предчувствие никак не утихнет! Боюсь, это может значить только одно — бежать уже поздно.

— Так и есть, — насмешливо подтвердил Эйз, входя в комнату и отряхивая руки от серой пыли, похожей на пепел. Очевидно, раньше эта пыль была Владом. Или Русланом, если он не успел сбежать. Я вздрогнула и уставилась на блондина во все глаза. Алиса последовала моему примеру, замерев на полу в крайне неудобной позе. — Надеюсь, ты не рассчитывал всерьёз, что сможешь играть в прятки вечно. Хотя тебе, надо признать, долгое время удавалось водить меня за нос, Зорго. Как ты скрыл свою ауру? Не думал, что это возможно. Твоих сородичей я чуял издалека, как бы искусно они ни прятались. Кроме тебя, ни одному древнему не удавалось встретиться со мной дважды.

— Ты… Смерть? — нахмурившись, спросил Алан. Он то ли не верил в то, что этот белобрысый парень и есть то легендарное возмездие богов, то ли не хотел верить. Ну ещё бы.

— А что, не похож? — мягко, почти ласково, уточнил Эйз. — Ну а теперь?

Он глянул на Алана так, что тот отшатнулся. И я могла его понять.

Этот взгляд, спокойный, безжалостный и невыносимо страшный, обрушивался тяжестью сотни бетонных плит, вдавливал, растворял, вызывая непреодолимое желание лечь, съёжиться в комок и рассыпаться в прах, лишь бы перестать ощущать его. Впрочем, не оставалось сомнений, что и тогда не удалось бы спрятаться. Ни на небе, ни под землёй, ни на изнанке Вселенной. Сейчас глазами Эйза действительно в своём ужасном и неумолимом равнодушии смотрела Смерть.