Ник поднял голову и уставился на Томара. В чертах пожилого колдуна словно тень мелькнула, обнажая другое, чуждое нутро, от которого внутренности короля сжались в тугой узел, и он подскочил, отпрянув назад. Пауза удивления быстро переросла в неловкость и Никлос вытащил из комода бутылку красного вина, наполняя до краёв бокал и разом выпивая до дна. Тревожная мысль ушла, и он очнулся.

— Прости, сегодня с утра чувствую себя неважно. Странно, — пробормотал король, когда колдун поднялся и подошёл к нему, прикладывая руку ко лбу и озабоченно заглядывая в мелькнувшие красным глаза Ника.

— К вашей странности Селеста не имеет отношения? — вкрадчиво спросил Томар. Мужчина пожал плечами, отрицательно качнув головой. — Я уже говорил о прокля…

— Прекрати! — Никлос не больно хлопнул старика по плечу, отчего тот покачнулся, и рассмеялся. — Хватит дурных мыслей. Проклятие уже давно должно было сработать, однако мы оба живы. Нашему сыну несколько месяцев, а у меня в голове нет ни единой отравленной мысли. Я здоров, как и она.

Томар вернулся обратно за стол. Подняв стакан с водой, он сделал несколько глотков, пытаясь унять туман мыслей. А потом подслеповато уставился в написанный перед собой текст, с трудом узнавая буквы.

— И было сказано, что понесут сквозь века они ношу проклятия в знак свершённого обмана во время заключённой Сделки. Не будут знать они времени счастья, неомрачённого грядущей бедой. Пробудится тьма в ответ на пробуждение света и охватит она лик белой, стирая его до пепла, — почти нараспев проговорил Томар, читая с листа. — Мой король, это один из десятка переводов с древнего языка, но сколько бы я не обращался к тексту, смысл всегда один. Тьма уничтожит свет.

Резкая вспышка ярости ослепила короля, и он одним махом сбросил со стола книги и древние манускрипты, нависая над колдуном и тыча в него пальцем, цедя гневливые слова сквозь стиснутые зубы:

— Это ложь, специально созданная, чтобы отравить нашу жизнь! Уже десять лет мы ищем ответ, но похоже его нет! Как и не было, ведь в этих текстах нет ни слова правды!

— Но если вы больше не верите надписанному, зачем пригласили Сэлавелию? Зачем посылаете дары эльфам, будто пытаясь расположить их к себе, чтобы получить доступ в их библиотеки? Если это ложь — закройте книги и навсегда заприте эти комнаты. Живите своей жизнью, выбросите лживые глупости из головы, — заговорил прямо старик и в его лице вновь мелькнули незнакомые черты, напоминающие Никлосу кого-то из прошлого.

То, как изменилась модуляция голоса, как посветлели глаза, а на губах проступила до боли знакомая мягкая полуулыбка. Будто перед ним сидит не старый друг и наставник Томар Бай, а некто другой. Слишком хорошо его знающий. Приложив руку к пульсирующему виску, Ник опёрся о стол, пытаясь унять боль, но она всё разрасталась и от её силы будто стены задвигались, мелко дрожа.