– Мам, мне кажется, ты избегаешь ректора, – жуя нежнеешее жаркое, приготовленное нашей кухаркой, заметил Элрико.

– С набитым ртом не разговаривают, – сделала ему замечание.

– Его светлость нормальный мужик, – не сдавался этот малолетний сводник.

– Давай я сама решу, кто для меня нормальный мужик, – я уже начинала закипать от этого разговора.

– Ага, знаем мы, – буркнул Рико. – Да ты так себя ведёшь, что мужчинам страшно подходить к тебе. Ты так на них зыркаешь, что поджилки трясутся даже у нас.

Остальные прятали внимательные взгляды и улыбки, уткнувшись в тарелки, но влезать в наш с ним разговор не пытались. Однако ловили каждое слово.

Глубокий вдох и выдох. В чём-то Элрико был прав. Я не подпускала к себе противоположный пол. Насилие, свершившееся надо мной в юности, не прошло бесследно. Боли я уже не боялась. Ночь с Гинером показала, что в физической близости нет ничего болезненного, но вот удовольствие… Смогу ли я наслаждаться любовью? Боялась того, что снова потеряю себя, отпустив контроль над своим телом. Что, снова начнут меня использовать. И то, что сейчас моя вурдлачья натура нашла себе идеального партнёра, ничего не меняет. Эта самая идеальнаяя пара уже попользовалась мною в своих целях. Опять я вспомнила Лёхенрольде.

Всё! – тряхнула головой, чтобы не заострять внимание на нём.

– Когда ты ходила на свидания в последний раз? – продавливал своё мнение Элрико. – Ты хоть с отцом-то целовалась? Или и ему три ряда своих острейших зубов успела продемонстрировать?

Всему есть предел. И моему терпению настал конец.

Из спины выпустила щуп и им подхватила за шкирку сына, чтобы выставить его за дверь столовой.

– За что? – крикнул он, пока створки не захлопнулись.

– Следи за языком, всё-таки разговариваешь с матерью, – и хлопнула перед его носом дверью. Подняла взгляд, прищурилась и оглядела ужинавших. – Ну, кто ещё считает также?

– Мужика тебе надо, чтоб отодрал хорошенько, – обиженно заявила кухарка, поднимаясь из-за стола. – Мальчик совсем голодным остался, – она подошла и забрала его почти пустую тарелку и мою почти полную. – Вот и сиди теперь сама голодная. Ишь, удумала ребёнка голодом морить, – бухтя шла она на кухню.

Остальные быстро и молча доели ужин, и вскоре я осталась одна в столовой. Аппетит пропал полностью.

Неужели на мне написано, что мне требуется мужик? А если я не хочу его? Снова в памяти всплыл Атарант Лёхенрольде. А вместе с его образом возникло и желание поцеловать его.

Поцелуй… Сын сам того не зная попал в точку: я ведь ни с кем ещё ни разу не целовалась. Каково это целовать другого? В голове сразу появилось видение нашего с чёрным магом поцелуя. Мурашки разбежались по телу, щёки залил румянец. Только представила и уже возбудилась.