Будем надеяться, что Роуз припишет чудесное исцеление своевременной медицинской помощи.

Тут подоспела и Сисси с пирожными. Пахло восхитительно, тем более что Хьюзы на чай не расщедрились. Увы, Сисси шепнула мне:

– Вас спрашивает джентльмен, мисс. Мистер Гилмор.

– О… – Леди Присцилла, кроме острого языка, обладала не менее острым слухом. – Милая моя, поговорите с ним в беседке. В гостиной обстановка не та… я имею в виду, для романтических сцен.

И недрогнувшей рукой отправила в рот кусочек эклера.

Подавив желание сообщить старой леди, что ей стоило бы подумать о карьере сводни, я отозвалась сухо:

– Слушаюсь, мэм.

В спину мне донесся ее дребезжащий смех.

Беседка радовала глаз клематисами белого и густо-фиолетового цветов, а вокруг пышно цвели розовые петунии и анютины глазки.

Чарльз поджидал меня у входа.

– Мэри, рад вас видеть. Должен сказать, что в деревне вы произвели фурор. Не знал, что вы умеете водить!

Я вздохнула. Надо же, прошло не больше часа, а уже только и разговоров, что о женщине за рулем.

– Взаимно, Чарльз, – ответила я, уклоняясь от попытки меня обнять. – Что привело вас сюда?

Полные губы Чарльза растянулись в насмешливой улыбке, и он посторонился, давая мне пройти.

– Я принес вам цветы. – Он кивком указал на сверток. – Меня заверили, что в округе таких ни у кого нет.

– Спасибо, – пробормотала я озадаченно.

Сверток никак не походил на букет.

Я развернула оберточную бумагу и ахнула, обнаружив внутри цветочные луковицы. Тюльпаны и нарциссы! Судя по приложенным карточкам, и впрямь очень редкие.

– Это слишком ценный подарок, – сказала я, подняв взгляд на Чарльза.