— Раз так… — улыбка стала совершенно чудовищной, а дуло вдруг уперлось ему в подбородок. — Я сделал то, что должен был. Все, что мог.

Щелчок, грохот, и Валентин Красногорский выдохнул в последний раз, свалившись мешком с дерьмом мне под ноги. Тихо вскрикнула Слава, в коридоре раздался звук шагов — менты или люди Черта наконец-то ввалились в квартиру.

И воздух, ошпарив кислотой легкие, с шипением вырвался сквозь сжатые челюсти.

Собаке собачья смерть.

Как я и предполагал, первыми вломившимися оказались люди Лысого и в общем-то сам Лысый. К тому моменту, как они появились на замызганной кровью кухне, я уже поднимал Славку на ноги, прижимая к себе так, чтобы она не видела труп и кровь.

Хотелось верить, что ей не удалось ничего разглядеть из-за моей спины, пока Валик устраивал тут выступление одного актера на разрыв с полагающимися спецэффектами: соплями, слезами и все той же кровью на светлых стенах и полу.

Тварь, даже сдох так, чтобы побольнее ужалить.

— Гор, а… — начал Лысый, замерев молчаливым памятником самому себе в коридоре, куда я вывел Лаву, все еще прижимая к себе.

— Там все, — бросил коротко, мотнув подбородком в сторону кухни, а Лава в моих руках дернулась и затряслась. — Все, Славка. Все, — поцеловал ее в макушку. — Пойдем умоемся, да?

— Домой хочу, — едва слышно прошептала она, спрятавшись еще сильнее в моих руках. Жалась так, как будто под кожу залезть пыталась, не поднимала головы, ни на кого не смотрела.

— Скоро поедем, — пообещал, зная наверняка, что это обещание нарушу. Впереди еще менты и прочие прелести. Спасибо Красногорский хоть башку себе сам снес, и мне не придется еще и за выстрел отчитываться перед доблестными стражами правопорядка. Надеюсь, к Вороновой они лезть не станут и ограничатся мной.

В общем, так и получилось.

Менты нас с Лавой застали выходящими из ванной. Попробовали развести по разным комнатам, но в двери вовремя нарисовалась Елизавета, грамотно оценила обстановку и мою перекошенную рожу, и отозвала своих бойцовских псов, раздав цу. В итоге через несколько минут мы втроем переместились в гостиную. Я с Лавой на диване, строгая полицейская — в кресле напротив. Рассматривала нас обоих пристально, не торопилась говорить. А Славку продолжало трясти. Трясло так, что был слышен стук зубов, руки ледяные, движения слишком дерганые, она все еще ни на кого не смотрела и не реагировала.

Черт! Увидела все-таки что-то, да?

Я перехватил ее ладони, опутал руками, теснее прижал к себе, на что Лиза-как-ее-там только сильнее нахмурилась, сжав губы в тонкую линию.