Вот как у него так получается? Ладно, одну бровь приподнять можно, но, не отпуская эту, и вторую так же приподнять, не тараща при этом глаза от напряжения – высший пилотаж.

Санаду явно ожидает ответа, и я поясняю:

– Вам определённо больше восемнадцати, так что обвинение в совращении несовершеннолетних мне не грозит. Да и раздетой вы меня уже видели при купании, – я всё же пробую поиграть бровями и вдруг застываю от внезапной мысли. – Но если вы девственник, и вас сильно смущает вид обнажённого женского тела, то извините за… э-э, моральную травму.

И я натягиваю одеяло до самой шеи: вдруг и правда…

Санаду так и сидит неподвижно с поднятыми бровями. Чёрные бездны его глаз абсолютно не читаемы, хотя выражение лица…

– Это не было вопросом, – поспешно вскидываю руку. – Всякое в жизни бывает, и беречь себя до брака – это нормально…

Невольно задумываюсь о его реальном возрасте. А вдруг ему тысяча лет, а он ни разу не?..

– Кхм, – Санаду возвращает брови на их законное место. – Судя по выражению вашего лица, вы так не считаете.

– Просто задумалась о вашем возрасте.

– Мда, пожалуй, это было бы… долговато, – тоже задумывается Санаду.

Глубоко так задумывается.

То ли представляет свои пенсионные годы совсем без этого, то ли подсчитывает, как давно не.

Впрочем, какая мне разница? Делаю жалобные глаза:

– А можно мне платье… в качестве моральной компенсации за то, что вы меня своим маньячным видом напугали? И завтрак…

– Мы вроде договорились до того, что моральная травма у меня. Поэтому компенсировать должны как раз вы, – Санаду широко улыбается.

Глаза его весело блестят, а я изображаю ужас и прикрываю рот ладошкой:

– Так значит, вы девственник?

Отрывисто засмеявшись, Санаду запрокидывает голову. Но в нарочитом веселье мне чудится неловкость. От удивления даже спрашиваю:

– Что, правда?

– Нет, конечно, – не глядя на меня, мотает головой Санаду, и чёрные пряди скользят по его плечам и спинке кресла. Поглаживая подлокотники, Санаду смотрит в потолок, позволяя любоваться своей скульптурной шеей с чуть островатым кадыком. – Вообще-то это я должен был смутить вас намёками и вопросами, а не наоборот.