Все было очень вкусно! Марина настояла, чтобы Женя отведала хоть понемногу, но всех блюд. Воздав должное кулинарным способностям хозяйки дома, под конец ужина Женя поняла, что уже с трудом дышится от переизбытка сытости.

Захар ее приятно удивил. Он много говорил за ужином. Рассказывал истории, и все они казались Жене хоть и немного странными, но очень смешными. Она даже смеялась в голос, чего с ней давно не случалось. Иногда что-то говорил Тристан, и тогда она заслушивалась, так красиво и плавно лилась его речь. И слова все будто завораживали – уносили в далекое прошлое, как и его имя. Сама Женя толком не могла поддержать беседу, да и нечего ей было рассказывать о себе. Но она чувствовала, что никто и не ждет от нее откровений. И Марина по большей части улыбалась, молчала и смотрела на Тристана влюбленными глазами. В который раз уже за этот вечер у Жени защемило сердце, и в душе зародилось чувство похожее на зависть. Хотела бы и она так же кого-то любить.

– Я тебя провожу, – проговорил Захар, когда Женя спохватилась, что время уже позднее и засобиралась домой.

Вставая из-за стола, машинально подметила, как залил водой траву в лампадке Тристан. Он и Марина вышли вмести с ней и Захаром во двор. Оба пожелали ей спокойной ночи и приглашали навестить их снова. И Женя им с радостью это пообещала. И не хотелось ей возвращаться домой, где наверняка ее уже поджидала Пелагея, и с радостным сердцем она покидала этот гостеприимный дом. Сегодня она испытала что-то новое и волнительное, о чем ей еще предстояло подумать на досуге. Ну и рядом с ней шел Захар, который сам по себе волновал Женю все сильнее. Вот и не чувствовать тепло, исходящее от него, у нее не получалось. Как и все время тянуло посмотреть на него. Да и глаза его очень красиво мерцали в лунном свете.

– Хорошие они, Тристан и Марина. Мне очень понравились, – заговорила Женя, когда молчание между ней и Захаром привычно затянулось.

Из весельчака он снова превратился в крайне задумчивого. И Женя уже не сомневалась, что именно она на него так влияет.

– Да, хорошие… Ты им тоже понравилась, – отстраненно отозвался он.

И только Женя набралась смелости спросить у него о причинах столь резких перемен, как он остановился, повернулся к ней и взял ее за руки.

– Жень!.. – голос его прозвучал надрывно, а глаза сейчас блестели лихорадочно, как у больного. И Женя невольно испугалась. Но руки забрать не рискнула. – Можем ли мы и завтра встретиться?

Но ведь вопрос достаточно простой, так отчего же в голосе его столько муки, как и во взгляде, устремленном на нее?