— Что? — прошептал Зарн. Он уже стоял на коленях, крио-нож бесполезно болтался в безвольной руке. — Что… что ты имеешь в виду?

— Человеческая ДНК сдерживает тебя, но ты все равно дорожишь ею. — Всеотец рассмеялся. — И все равно ты не можешь её отпустить.

Внезапно Зарн понял, что его отец был прав. Человеческая ДНК сдерживала его — не давала полностью использовать свою силу. Чтобы победить всеотца, он должен освободить ее, позволить своей ДНК Скраджа выйти на передний план и вытеснить человеческую.

«Но если сделаю это, я больше никогда не смогу быть с Лорен. ДНК — это все, что сдерживает мои инстинкты Скраджа, единственная причина, по которой я могу быть с ней, не причинив вреда, — в отчаянии подумал Зарн. — Лучше сохранить все, держаться за то немногое, что у меня есть, чем снова стать прежним и вернуться к ней хищным, похотливым монстром».

Затем он поднял голову и увидел, что черная ткань, покрывавшая клетку, частично слетела. Маленькая женская рука сжимала прут клетки, и из ее глубины, как показалось, Зарн увидел знакомую пару зеленых глаз.

Мама! В нем внезапно вспыхнула решимость. Зарн пришел сюда не для того, чтобы умереть, позволить отцу высосать его досуха и оставить безжизненную оболочку. Он пришел сюда, чтобы спасти ее — женщину, чье лицо видел только во сне. Ту, которая родила его и у которой его вырвали из рук. Мать, которую всегда мечтал узнать, находилась всего в нескольких футах и была заперта в жесткой железной клетке всеотца. Зарн не должен позволить ей умереть!

Призвав всю ярость Скраджа, которая была спрятана внутри него, глубоко в сердце его души, Зарн остановил вытекающую из него силу. Затем с силой, рожденной отчаянием, оборвал хрупкую цепочку человеческой ДНК внутри себя, позволив своей истинной личности вырваться вперед.

И тут же его глаза загорелись, и его затопила сила. Вместе с ней пришла жестокость, собственничество и похоть, которую, как он знал, никогда не сможет контролировать. «Чудовище, — заметил Зарн, когда инстинкты Скраджа пронеслись по его телу, как лесной пожар, пожирая все хорошее. — Теперь я действительно чудовище». Он посмотрел на свою руку, в которой держал крио-нож. Его кожа больше не была гладкой и ровной. Она вернулась к своему естественному цвету — бледному, перламутрово-серому. Зарн, не глядя на свое лицо, понял, что его глаза тоже вернулись к своему обычному красно-черному цвету. Он снова был Скраджем — насквозь. Однако в данный момент его беспокоили другие вещи. Например, что делать с отцом.

— Зарн? — Всеотец неуверенно посмотрел на него. — Сссын? Как у тебя вышло измениться?