Эрдан не протестовал, хотя не меньше истосковался по своему дракону. По полётам, которые снились ему ночами. По свежему воздуху, бьющему в лицо, который разрезают могучие крылья.
Пусть набирается сил. Пока сам он наслаждается общением с Эльвин.
Но слова её брата всколыхнули в душе собственные недобрые страхи, таившиеся в самых тёмных недрах.
Она хотела стать королевой. Не будь он принцем, обратила бы она на него внимание? Или проявила бы благосклонность к Арабергу?
Ему хотелось обладать ею целиком, без остатка. Знать, что она испытывает к нему ту же безумную жажду.
И в то же время неприятные мысли овивали мрачными лианами изнутри. Сможет ли он дать ей то, что ей нужно? Пробелы в образовании, в знаниях, все эти унижения, которым подвергали его Ниссвил и Мерс…
Ну разве такая женщина станет всерьёз смотреть на пленника вроде него как на равного?
Он докажет ей.
Эрдан решительно сжал кулаки. Докажет, что достоин.
Принесёт ей корону.
Но как тогда узнает, что ей нужен он сам, а не корона Атавии?
«А о родителях ты подумала? Что сделает с ними Ниссвил, если узнает правду?» — слова Антуана заставили всё внутри сжаться. Перевернуться.
Зацепили ту самую болезненную струну, которая и без того натягивалась внутри.
Зачем Ниссвилу родители Эльвин с Антуаном? Разве что в качестве мести. Но как рычаги давления они мало что из себя представляют. Ниссвил же не может всерьёз думать, будто Эрдана остановит угроза, которая нависла над семьёй его тюремщицы. Он не может знать, какие чувства Эрдан стал к ней испытывать.
А вот его собственная мать…
Мать, которая не признала подставного сына. Которую объявили сумасшедшей и сослали в монастырь!
Страданиями которой частенько запугивал его Мерс.
Которую он клялся себе освободить первой.
Вот она — в реальной опасности. И Ниссвил с Мерсом не погнушаются ничем.
Эрдан в очередной раз напрягся, пытаясь хоть что-то уловить от Ниссвила. Обычно это получалось. Даже если он не знал, не слышал, что происходит вокруг, то мог ощутить, где находится принц. Увидеть проблеск из его окружения.