Выпускной уже скоро, а это значит, что мы с Хадсоном, скорее всего, окажемся в тюрьме. Будем надеяться, что нам удастся выбраться оттуда самим и вытащить Вендера, но если минувший год меня чему-то научил, то тому, как важно бывает попрощаться, пока у тебя еще есть такая возможность.

А значит, мне надо сделать еще одну, последнюю попытку поговорить с Джексоном. Пусть все остальные этого и не видят, но я знаю – с ним что-то не так. И дело тут не только в нашем разрыве, хотя я, разумеется, не собираюсь преуменьшать эту боль.

Нет, тут есть что-то еще, и как его друг я должна сделать так, чтобы он понял, что я рядом, если буду ему нужна. И что ему вовсе не обязательно отталкивать всех – а его подарок мне на день рождения говорит, что он делает именно это.

Кажется, члены Ордена говорили мне, что сегодня у них будет проходить что-то вроде репетиции выпускной церемонии, а значит, сейчас, возможно, лучший момент для того, чтобы застать Джексона одного.

Я поднимаюсь по лестнице, перешагивая через ступеньки.

В гостиной по-прежнему нет ничего, кроме тренажеров, но на этот раз дверь в спальню открыта, и, войдя, я вижу, что она тоже почти пуста. Из нее исчезли и инструменты, и произведения искусства, и книги, а их место заняла пустота. Теперь здесь только кровать, письменный стол и офисный стул. Не видно даже моего любимого красного одеяла.

Как не видно и Джексона.

Я не понимаю. Не понимаю, почему он так поступает. Не понимаю, что с ним произошло. Не понимаю, как ему помочь. Я вообще ничего не понимаю.

Я не осознаю, что произнесла последние слова вслух, пока в окне не появляется лицо Джексона. Он стоит на парапете. Ну, конечно.

– Привет! – с улыбкой восклицаю я. – Как ты?

Он не отвечает ни на мой вопрос, ни на мою улыбку. Но говорит:

– Выходи сюда, – отодвинувшись назад.

Похоже, это идеальная возможность с ним поговорить, так что я не обращаю внимания на открытую дорожную сумку на его кровати и иду к окну, гадая, как мне вылезти из него на парапет. Это нелегко… если ты не вампир.

Но я забыла одну вещь. Пусть в последнее время Джексон и ведет себя как-то не так, но он не перестал быть Джексоном. И, когда я подхожу к окну, он помогает мне вылезти из него. Как всегда.

– Спасибо, – говорю я ему, встав на камни парапета.

Он небрежно качает головой и возвращается к зубцу с бойницей, где просто стоит и смотрит на горизонт.

Впервые за долгое время я чувствую нервозность в его присутствии. Но это не тот приятный мандраж, который я испытывала, когда мы только что познакомились. Нет, это совсем другая нервозность, и мне от нее не по себе. Как не по себе и от осознания того, какими стали мои отношения с Джексоном и до чего мы с ним докатились.